Небеса любви

– Крайне редко. Некоторые приходят туда ненадолго, чтобы спрятаться от мира. Другие же не уверены в том, что призваны Господом служить Ему, и хотят проверить себя. А третьи спасаются от врагов. Поверьте, из всех причин, побуждающих человека уйти в монастырь, искупление грехов – едва ли не самая редкая.

– А что привело туда вас?

– Меня пригласили, – ответил Паскаль. – Монастырские сады сильно пострадали, и им был нужен хороший специалист. Дом Бенетард знал, что монастырская жизнь для меня привычна, поскольку я учился в монастыре в Тибете. Так что отлучение от внешнего мира для меня совсем не наказание. Но какое это имеет отношение к… Почему вы меня об этом спрашиваете сейчас?

– Потому что мне стыдно за то, что я сомневалась в ваших знаниях. Но я не понимаю, почему вы мне раньше все не объяснили. Действительно, почему вы раньше не открыли мне глаза?

Паскаль улыбнулся.

– Я не думаю, что вы стали бы меня слушать. Вы ведь многое не желали слышать, не так ли?

– А сейчас – слушаю. Вы велели мне слушать, вот я и стараюсь.

Эти слова жены глубоко тронули Паскаля, и он вдруг подумал: «Все-таки странно… Ведь раньше почти все ее слова, поступки и жесты вызывали у меня раздражение, а теперь – ничего подобного». Впрочем, этому, наверное, не следовало удивляться. Прежде он забирался в душу человека только для того, чтобы вылечить его, но сейчас цель была совсем иной, и Паскаль понимал, что все будет по-другому; он понял это в ту же секунду, как принял решение. И все же… одно дело понимать, что делаешь, и совсем другое – справляться с последствиями содеянного.

Он хотел, чтобы Лили заглянула в свою душу, и он намеревался помочь ей в этом, а если потребуется, то и стать ее проводником в этом нелегком «путешествии»… Но он никак не ожидал, что сам затеряется в лабиринтах ее души, растворится в ней. Он пробирался через мрачные туннели страха и боли, он видел шрамы на ее душе и на себе испытал все то, что пришлось пережить ей.

Сердце его стонало от боли, но Паскаль продолжал этот их тяжкий совместный путь. И в конце концов он почувствовал, как смягчается ее сердце – и почувствовал, как сливаются воедино их души. Такого с ним прежде никогда не случалось, и вот сейчас… О боже, они с Лили действительно стали одним целым – одной душой, общим биением сердца, общим дыханием…

И свет был необычайно ярким и чистым, наполненным любовью… А вместе со светом пришло и понимание, ошеломившее его: оказалось, что он любил Лили – причем полюбил ее навечно, навсегда.

Но как долго он утаивал от себя эту неоспоримую истину? И почему? Не потому ли, что боялся любви – боялся, что не выдержит этой тяжкой ноши? Он никогда не думал, что ему суждено полюбить, и, разумеется, никогда не просил у Бога любви, полагая, что это – не для него.

И все же это случилось… Несмотря ни на что – случилось. Впрочем, ему следовало бы это понять еще во время разговора с отцом Шабо…

– Почему вы так на меня смотрите? – послышался вдруг голос Лили; она нервно покусывала нижнюю губу.

Паскаль промолчал. Да и что бы он мог ответить?

– Паскаль, вы меня слышите? – окликнула его Лили.

– Да-да, конечно. А смотрю я на вас так, потому что не смею сделать ничего другого. Так что остается только смотреть, – прохрипел он и судорожно сглотнул. – Если же я пойду на поводу у своих инстинктов… Ох, не знаю, что тогда произойдет.

– Каких инстинктов? – спросила Лили, и голос ее был таким же хриплым.

– Вот этого, например, – сказал Паскаль; он обнял жену за шею и привлек к себе.

И, как ни странно, Лили не оказала ему ни малейшего сопротивления – была покорной и податливой. И даже позволила ему себя поцеловать.

Губы же Лили оказались нежными и сочными… И Паскаль чувствовал… О боже, он не знал, что делать с собой – он безумно желал Лили, однако же…

В следующее мгновение Паскаль вскрикнул – и едва не задохнулся от боли – кулак у Лили оказался весьма крепким.

– Я так и думала! – гневно воскликнула она. – Значит, все делалось ради этого самого, да? Вы от меня только этого хотели? Ах вы… Похотливое животное – вот кто вы такой!

– Лили, клянусь, все совсем не так. Вы должны знать, что я…

– Не так?! А как же еще?! Объяснитесь, скотина!

– Я… Я не могу, Лили. – Паскаль тяжко вздохнул. И вдруг рассмеялся – причем смеялся вполне искренне. – Ну и тяжелая же у вас рука, герцогиня! – воскликнул он в восхищении. – А я-то думал, что ваше главное оружие – язык.

– Негодяй!.. – снова закричала Лили.

Она хотела опять его ударить, но Паскаль вовремя перехватил ее запястья.

– Лили, чего вы так испугались? Я вас всего лишь поцеловал – какой же в том вред? К тому же… В конце концов, вы – моя жена.

– Я ею только считаюсь, не более того! И не думайте, что я вас испугалась, – добавила Лили, оправляя юбки. – Я вас нисколько не боюсь…

– Знаете, Лили… – Отпустив ее запястья, Паскаль немного отодвинулся. – У вас совсем неподходящее имя для такой злобной кошки. Когда-то я знал одну Лили. Она была горничной в Роуэнз-клоузе, и мы с ней были добрыми друзьями. Потом она вышла замуж по любви и нарожала с полдюжины детишек.