Небеса на земле. Научный взгляд на загробную жизнь, бессмертие и утопии

После смерти моих родителей я раз десять слышал голос матери или отца: они окликали меня по имени. Тысячи раз они так обращались ко мне в детстве — что-то поручали, напоминали о невыполненных обязанностях, звали к столу, заводили разговор, расспрашивали, как прошел день. Мне их остро недостает, и неудивительно, что мой мозг продуцирует столь точное подобие их голосов[215].

Из-за этой тоски все мы подвержены целому ряду когнитивных ошибок, прежде всего ошибке подтверждения (confirmation bias), заставляющей искать и находить свидетельства «за» и игнорировать свидетельства «против». Мы помним чрезвычайно необычные совпадения, имеющие для нас глубокий смысл, и забываем бесчисленные совпадения, не имеющие смысла, которые каждый день регистрируют наши органы чувств. Действует и закон больших чисел: если каждый из 7 млрд человек на Земле получает чувственный опыт, скажем, 10 раз за день, то даже при вероятности совпадения, равной одному шансу из миллиона, это дает 10 000 совпадений в день. Было бы чудом, если бы хотя бы немногие из этих событий не врезались в память, не были рассказаны, описаны и зафиксированы, складываясь в комплекс часто случающихся редких аномалий. Учтите также эффект знания задним числом (hindsight bias), вследствие которого невероятность события впечатляет нас уже после того, как оно произошло; в науке, однако, следует впечатляться лишь событиями, предсказанными заранее. Не забывайте о систематической ошибке памяти (recall bias), в силу которой мы помним случившееся не таким, каким оно было в действительности, а в зависимости от того, во что верим сейчас, извлекая из памяти обстоятельства, благоприятствующие предпочитаемой ныне интерпретации события. Далее, не случившееся могло бы оказать столь же мощное эмоциональное воздействие на тот день или другой важный день, а в моем случае я ничего такого не помню, потому что ничего и не было. Наконец, если я не могу объяснить что-либо, из этого еще не следует, что это необъяснимо для науки. Аргумент к незнанию (argument from ignorance — «это верно, потому что никто не доказал, что это ошибочно») или, в терминологии Ричарда Докинза, аргумент к личному недоверию (argument from personal incredulity — «если я не могу представить естественного объяснения, значит, его и не может быть») с научной точки зрения не выдерживает критики.

Эти проблемы подчеркнул эволюционный биолог Джерри Койн в своей критике статьи Джеффри Крайпэла об аномальном опыте, с которого мы начали эту главу. Крайпэл, начинает Койн, «не упоминает ни о намного более частых случаях „предзнания“, которые не оправдались и о которых не сообщалось, ни о пресловутых фокусах, на которые способна человеческая память». Он обращает внимание на тот факт, что «происходит множество случаев, например избирательного редактирования воспоминаний задним числом, чтобы они соответствовали тому, во что хочет верить сам человек или другие люди. Одно это делает удивительные истории, вроде рассказанной Твеном, крайне подозрительными или, по крайней мере, требующими научного подтверждения». Койн метко подмечает, что «Крайпэл не объясняет, почему огромное большинство людей, умирающих или страдающих вдали от любимых, не посылают телепатические послания о своей тоске. У них нет подходящего передатчика? И почему мы все не получаем бесчисленные психические сигналы, которые должны заполнять атмосферу, подобно радиоволнам?»[216] Иными словами, Крайпэл совершил множество когнитивных ошибок, подкрепляя свой тезис о существовании духовного мира за пределами материального, но не указал, как проверить его гипотезу на фальсифицируемость, и, безусловно, не попытался сам это сделать. Проверка фальсифицируемости — это, по многим причинам, основа науки.