Небеса на земле. Научный взгляд на загробную жизнь, бессмертие и утопии

Как крионицисты, экстропианцы и трансгуманисты, Типлер является технооптимистом, верящим в космическую судьбу человечества, подобно герою его детства — ракетостроителю («Фау-2», «Сатурн-5») Вернеру фон Брауну. «Уверенность в безграничности технического прогресса — вот что двигало Вернером фон Брауном, это мотивировало и меня всю жизнь», — сказал мне Типлер в интервью[252]. Однако, в отличие от большинства крионицистов, экстропианцев и трансгуманистов, преимущественно являющихся атеистами или агностиками, Типлер — убежденный христианин, разделяющий все основные догматы этой религии, как будто они были выведены из физических уравнений. Возьмем, к примеру, душу. «Душа есть либо паттерн материи, либо таинственная духовная субстанция, — объясняет Типлер. — Платон полагал, что душа состоит из духовной субстанции, а Фома Аквинский придерживался взгляда, что воскрешение будет заключаться в воспроизведении паттерна, что и я доказываю в своей книге». Как воспроизводится паттерн души?

Типлер опирается на идею иезуита Пьера Тейяра де Шардена о «точке Омега», согласно которой Вселенная неизбежно эволюционирует в сторону более высокого плана сознания, а вершиной эволюции является единство творения между людьми и Богом. Согласно туманному представлению Тейяра, осуществлению этого поможет технический прогресс. Эту идею Типлер (и, как мы увидим далее, сингулярианцы) дополнил научными предположениями о том, как именно это может быть осуществлено. «В тот самый миг, как будет достигнута точка Омега, жизнь обретет контроль над всей материей», — объясняет Типлер в своей книге «Антропный космологический принцип» (The Anthropic Cosmological Principle). К этому времени «жизнь распространится во все отдаленные области всех Вселенных, которые только могут существовать, и накопит бесконечный объем информации, включая все крупицы знания, которое только можно иметь. И это конец»[253]. В физике и космологии точка с бесконечной энергией, плотностью и информацией называется сингулярностью, считающейся началом Вселенной, Большим взрывом, и ее концом, Большим схлопыванием, — альфой и омегой. Сингулярность в физике соответствует вечности в религии, утверждает Типлер. Когда я попросил его резюмировать свою теорию в одном предложении, он ответил: «Рациональность растет безгранично; прогресс продолжается вечно; жизнь никогда не умирает».

В конце времен, предсказывает Типлер, Вселенная коллапсирует с выделением достаточного количества энергии, чтобы суперкомпьютеры смогли воссоздать каждого когда-либо жившего человека в виртуальной реальности, неотличимой от нашей реальности. Поскольку этот суперкомпьютер отдаленного будущего является фактически всеведущим и всемогущим — это Бог. Эта сущность, предполагает Типлер, захочет воссоздать всех нас в своей виртуальной реальности. Это и есть воскрешение — бессмертие в продвинутой версии Голодека из «Звездного пути», оборудования, создающего настолько достоверную виртуальную реальность, что ее невозможно ни отличить от реальности подлинной, ни отключить, скомандовав: «Компьютер, завершить программу».

Я приводил шесть причин скептического отношения к ТТО в своей книге «Почему люди верят во всякую дичь» (Why People Believe Weird Things)[254] и не стану повторяться. Замечу лишь, что ТТО — чисто теоретическая конструкция без эмпирического фундамента — предполагает непрерывное развитие науки и техники ускоряющимися темпами (чего может и не быть) и вводит слишком много предположений по схеме «если… то…», которые должны быть истинными все без исключения (невыполнение любого условия разрушает всю теорию). Более того, ТТО слишком уж отвечает нашей неистребимой надежде жить вечно и снова встретиться с ушедшими близкими, слишком соответствует религиозным воззрениям своего главного поборника. Я всегда скептически отношусь к ученым, сумевшим состряпать теорию, которая объясняет все события и чудеса Библии. На меня произвело бы большее впечатление, если бы ученые открыли, что, скажем, 46 % библейских историй — правда, а остальные 54 % являются мифами, поскольку это свидетельствовало бы о большей объективности и меньшей ангажированности мышления.