Читаем Небеса на земле. Научный взгляд на загробную жизнь, бессмертие и утопии полностью

Эксперимент, как сказал Макинтайр, стал доказательством верности идеи[267]. Но как мертвое животное может что-либо доказать? Я высказал это сомнение. Представьте рукописную книгу в эпоксидной смоле, отвердевшей до состояния куска пластмассы, ответил Макинтайр: «Вы никогда больше не сможете открыть книгу, но если сумеете доказать, что смола не растворила чернила, которыми написана книга, то продемонстрируете, что все слова, имевшиеся в книге, по-прежнему на месте и что вы могли бы осторожно нарезать ее тонкими слоями, отсканировать все страницы, а затем напечатать и переплести новую книгу с теми же словами». В этой аналогии, продолжил Макинтайр, «жизнеспособность мозга можно сравнить с возможностью для вас открыть книгу, перелистать страницы и прочитать содержимое. Вы можете сохранить слова, сделав невозможным открывание книги, и можете доказать, что слова сохраняются, подвергнув процессу консервации тестовые книги, разрезав их и убедившись, что слова не изменились». «Именно это я и пытаюсь сделать с мозгом, — пояснил Макинтайр. — Глутаральдегид склеивает все белки, сохраняя структурные связи всех клеток мозга. Хранение при температуре −135 °C идеально закрепляет структуру и гарантирует долгосрочное хранение».



Дальнейшее изучение результатов консервации коннектома Хэйуортом и нейробиологом MIT Себастианом Сьюном показало, что условия вручения премии выполнены. Под сканирующим электронным 3D-микроскопом, сказал мне Хэйуорт, нейронные сети мозга кролика «выглядят отлично сохранившимися и неповрежденными, легко прослеживаются синаптические связи между нейронами». Поэтому ученые перешли к следующему этапу конкурса — экспериментам с мозгом крупных млекопитающих, в рамках которого команда 21st Century Medicine «представила на официальное рассмотрение фонда законсервированный мозг свиньи». Хэйуорт добавил, что компания «опубликовала в своем журнале Cryobiology полученные с помощью электронного микроскопа убедительные свидетельства того, что ее метод альдегид-стабилизируемой криоконсервации может сохранять цельный мозг свиньи, но, конечно, для победы в финале борьбы за наш приз требуется независимое подтверждение фонда BPF»[268]. На момент написания этой главы премия фонда BPF за крупных млекопитающих еще не была вручена[269]. На рисунке 8.2 показано, как выглядят мозг кролика и мозг свиньи до и после анализа.

Во время моей экскурсии по лаборатории Кен Хэйуорт откровенно поведал мне, что питает к предмету не только научный интерес. Он мечтает, чтобы человечество преодолело смертность, и хочет участвовать в движении к этой цели, даже если она не будет достигнута в течение его жизни[270]. Если при криоконсервации коннектом остается неповрежденным, спросил я, как вы узнаете, что сохранилась и память? «Самым прямым доказательством того, что вся долгосрочная память человека хранится в статичном состоянии, является, пожалуй, медицинская процедура глубокой гипотермии с остановкой кровообращения (Profound Hypothermia and CirculatoryArrest, РНСА), практикуемая с 1960-х гг. Головной мозг (и тело) пациента во время получасового оперативного вмешательства охлаждают вплоть до 10 °C[271]. Известно, что при температурах ниже 20 °C возбуждающие синапсы уже не могут функционировать, поэтому при глубокой гипотермии всякая электрическая активность в нейросети, очевидно, останавливается, но пациенты приходят в себя с сохраненной памятью и свойствами личности. Это убедительное свидетельство того, что долгосрочная (более нескольких часов) память хранится статически»[272].



В обзорной статье об исследованиях памяти в 2015 г., написанной нобелевским лауреатом, пионером в этой области Эриком Кэнделом и его коллегами, утверждается, что воспоминания старше нескольких часов хранятся в форме статичных структурных изменений, которые можно увидеть на изображениях, полученных с помощью электронного микроскопа[273]. Другая обзорная статья за 2015 г. «Хранение и извлечение энграммы памяти» нейробиолога Сусуми Тонегава в соавторстве с коллегами профессиональным языком подводит итог 100 лет экспериментов:

Перейти на страницу:

Все книги серии Книжные проекты Дмитрия Зимина

Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?
Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?

В течение большей части прошедшего столетия наука была чрезмерно осторожна и скептична в отношении интеллекта животных. Исследователи поведения животных либо не задумывались об их интеллекте, либо отвергали само это понятие. Большинство обходило эту тему стороной. Но времена меняются. Не проходит и недели, как появляются новые сообщения о сложности познавательных процессов у животных, часто сопровождающиеся видеоматериалами в Интернете в качестве подтверждения.Какие способы коммуникации практикуют животные и есть ли у них подобие речи? Могут ли животные узнавать себя в зеркале? Свойственны ли животным дружба и душевная привязанность? Ведут ли они войны и мирные переговоры? В книге читатели узнают ответы на эти вопросы, а также, например, что крысы могут сожалеть о принятых ими решениях, воро́ны изготавливают инструменты, осьминоги узнают человеческие лица, а специальные нейроны позволяют обезьянам учиться на ошибках друг друга. Ученые открыто говорят о культуре животных, их способности к сопереживанию и дружбе. Запретных тем больше не существует, в том числе и в области разума, который раньше считался исключительной принадлежностью человека.Автор рассказывает об истории этологии, о жестоких спорах с бихевиористами, а главное — об огромной экспериментальной работе и наблюдениях за естественным поведением животных. Анализируя пути становления мыслительных процессов в ходе эволюционной истории различных видов, Франс де Вааль убедительно показывает, что человек в этом ряду — лишь одно из многих мыслящих существ.* * *Эта книга издана в рамках программы «Книжные проекты Дмитрия Зимина» и продолжает серию «Библиотека фонда «Династия». Дмитрий Борисович Зимин — основатель компании «Вымпелком» (Beeline), фонда некоммерческих программ «Династия» и фонда «Московское время».Программа «Книжные проекты Дмитрия Зимина» объединяет три проекта, хорошо знакомые читательской аудитории: издание научно-популярных переводных книг «Библиотека фонда «Династия», издательское направление фонда «Московское время» и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы «Просветитель».

Франс де Вааль

Биология, биофизика, биохимия / Педагогика / Образование и наука
Скептик. Рациональный взгляд на мир
Скептик. Рациональный взгляд на мир

Идея писать о науке для широкой публики возникла у Шермера после прочтения статей эволюционного биолога и палеонтолога Стивена Гулда, который считал, что «захватывающая действительность природы не должна исключаться из сферы литературных усилий».В книге 75 увлекательных и остроумных статей, из которых читатель узнает о проницательности Дарвина, о том, чем голые факты отличаются от научных, о том, почему высадка американцев на Луну все-таки состоялась, отчего умные люди верят в глупости и даже образование их не спасает, и почему вода из-под крана ничуть не хуже той, что в бутылках.Наука, скептицизм, инопланетяне и НЛО, альтернативная медицина, человеческая природа и эволюция – это далеко не весь перечень тем, о которых написал главный американский скептик. Майкл Шермер призывает читателя сохранять рациональный взгляд на мир, учит анализировать факты и скептически относиться ко всему, что кажется очевидным.

Майкл Брант Шермер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов

Эта книга — воспоминания о более чем двадцати годах знакомства известного приматолога Роберта Сапольски с Восточной Африкой. Будучи совсем еще молодым ученым, автор впервые приехал в заповедник в Кении с намерением проверить на диких павианах свои догадки о природе стресса у людей, что не удивительно, учитывая, насколько похожи приматы на людей в своих биологических и психологических реакциях. Собственно, и себя самого Сапольски не отделяет от своих подопечных — подопытных животных, что очевидно уже из названия книги. И это придает повествованию особое обаяние и мощь. Вместе с автором, давшим своим любимцам библейские имена, мы узнаем об их жизни, страданиях, любви, соперничестве, борьбе за власть, болезнях и смерти. Не менее яркие персонажи книги — местные жители: фермеры, егеря, мелкие начальники и простые работяги. За два десятилетия в Африке Сапольски переживает и собственные опасные приключения, и трагедии друзей, и смены политических режимов — и пишет об этом так, что чувствуешь себя почти участником событий.

Роберт Сапольски

Биографии и Мемуары / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги

История математики. От счетных палочек до бессчетных вселенных
История математики. От счетных палочек до бессчетных вселенных

Эта книга, по словам самого автора, — «путешествие во времени от вавилонских "шестидесятников" до фракталов и размытой логики». Таких «от… и до…» в «Истории математики» много. От загадочных счетных палочек первобытных людей до первого «калькулятора» — абака. От древневавилонской системы счисления до первых практических карт. От древнегреческих астрономов до живописцев Средневековья. От иллюстрированных средневековых трактатов до «математического» сюрреализма двадцатого века…Но книга рассказывает не только об истории науки. Читатель узнает немало интересного о взлетах и падениях древних цивилизаций, о современной астрономии, об искусстве шифрования и уловках взломщиков кодов, о военной стратегии, навигации и, конечно же, о современном искусстве, непременно включающем в себя компьютерную графику и непостижимые фрактальные узоры.

Ричард Манкевич

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Математика / Научпоп / Образование и наука / Документальное
Вызовы и ответы. Как гибнут цивилизации
Вызовы и ответы. Как гибнут цивилизации

Арнольд Тойнби (1889–1975) – английский философ, культуролог и социолог. Он создал теорию «вызова и ответа» (challenge and response) – закономерность, которая, по его мнению, определяет развитие цивилизации. Сэмюэл Хантингтон (1927–2008) – американский философ, социолог и политолог. Он утверждал, что каждая цивилизация видит себя центром мира и представляет историю человечества соответственно этому пониманию. Между цивилизациями постоянно идет противостояние и нередко возникают конфликты. Исход такой борьбы зависит от того, насколько данная цивилизация «соответствует» сложившемуся миропорядку.В данной книге собраны наиболее значительные произведения А. Тойнби и С. Хантингтона, позволяющие понять сущность их философии, сходство и расхождения во взглядах. Особое внимание уделяется русской цивилизации, ее отличиям от западной, точкам соприкосновения и конфликтам русского и западного мира.

Арнольд Джозеф Тойнби , Самюэль Хантингтон

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература