Небеса нашей нежности

– Не смей называть меня глупой!

– О господи, Бель, что же я могу поделать, если все так непросто?… Однажды мы с тобой еще посмеемся над этим, вот увидишь. Ты удобно устроишься в кресле-качалке и расскажешь нашим внукам о том, как трудно жилось нам в Париже, когда бабушка еще исполняла непристойные танцы, а дедушка мотался по всей округе, отыскивая для нее чулки. – Августо улыбнулся.

Он прекрасно знал, что она не хочет слышать об этом. Бель не любила напоминаний о том, что когда-нибудь она постареет.

– Ну уж нет, я расскажу малышам совсем другую историю. Историю о том, как дедушка боялся поговорить с директором варьете о повышении зарплаты, и потому дедушке с бабушкой приходилось мерзнуть и голодать.

– Но ты ведь не мерзнешь и не голодаешь, – возразил Августо. – Через неделю я поговорю с Андагази, обещаю. Но если мы потребуем слишком много, если позволим жадности ослепить нас, добром это не кончится.

– Все жадные люди, которых я знаю, много чего добились, – заявила Бель.

– Я думаю, мы со временем добьемся большего скромностью.

– Именно поэтому, невзирая на твои впечатляющие способности, ты так и остался мальчиком на побегушках. Августо, честно, послушай меня и позволь себе сделать решительный шаг. Иначе через десять лет мы все еще будем жить в этой развалюхе и заклеивать окна газетами. Мне такая жизнь не нравится. Я хочу свой дом с бархатными шторами и бассейном в саду. Я хочу огромный платяной шкаф, полный элегантных нарядов. Я хочу выложенную мрамором ванную комнату размером с нашу теперешнюю квартиру. Я хочу…

– Ладно-ладно, я понял. Я этого тоже хочу, – прервал ее Августо.

Но на самом деле это было не так. Ему нужна была только Бель. И дети. Он мечтал о счастливой семейной жизни. Конечно, материальное благополучие не повредит. Им понадобятся деньги, чтобы не бояться за свое будущее и оплатить детям хорошее образование. Но весь этот голливудский лоск не принесет счастья. Напротив. В этом блистательном мире творческой элиты Августо никогда не почувствует себя комфортно. Он навсегда останется человеком простым, даже если они разбогатеют. Вернее, если разбогатеет Бель. У него шансов на это не было. В Париже он устроился мальчиком на побегушках у того приветливого португальца, которого после разговора в газетной лавке не раз встречал на улице. Сеньора Пессоа. И хоть это и укрепило его уверенность в себе – теперь Августо не так зависел от Бель, – он оставался мальчиком на побегушках. И повышения не предвиделось, такова уж эта работа. Сеньор Пессоа хорошо ему платил, у них были отличные отношения, да и труд оказался несложным.

Августо занимался мелким ремонтом по дому, выполнял разнообразные поручения, носил уголь для печки и тому подобное. Работа для него всегда находилась. И, невзирая на ее неприглядность, она доставляла Августо удовольствие. Он уже неплохо знал Париж и все лучше говорил по-французски, поскольку другие слуги, горничная и кухарка, обе были местными. Единственная проблема состояла в том, что каждый день следовало приходить к Пессоа в восемь и оставаться там до полудня, а работа Бель затягивалась до полуночи, и потому Августо утром трудно было проснуться. Он все время чувствовал усталость. Если бы не страстное желание обеспечить красивую жизнь Бель, жизнь, в которой само собой разумеющимися будут походы в дорогие рестораны, покупка экстравагантных нарядов и новых вещей в квартиру, Августо ни за что не согласился бы на такую каторгу.

– У меня идея, – вдруг сказала Бель.

– Да?

Августо охватило недоброе предчувствие. Обычно идеи Бель были… скажем так, нереалистичными. А когда не удавалось их воплотить, козлом отпущения становился Августо.

– В следующий вторник в городе проходит «Mardi Gras», так они называют свой смехотворный карнавал. «Жирный вторник». Это возможность увеличить время моего выступления. Или устроить целое шоу под девизом «La nuit bresilienne», «Бразильская ночь». Что-то в этом роде. И если затея окажется успешной, можно будет поговорить с месье Андагази о повышении зарплаты.

– Хм… – Августо задумался. – Да, неплохая идея. Жаль, что ты не сказала об этом раньше. Тогда шеф смог бы все организовать и спланировать, развесить плакаты, все такое. А теперь времени уже осталось мало.

– Ну и что? – Бель лукаво улыбнулась. – У него есть ты. Король «организации».

Тем же вечером Августо поговорил с Андагази. Ему было нелегко донести свою мысль до директора варьете, но в конце концов ему это удалось. «Шеф», как его называл Августо, отреагировал точно так же, как и он сам, когда впервые услышал об этом плане.

– Неплохая идея, – сказал Андагази. – Жаль, что я не додумался до этого раньше.

«Он не додумался? – мысленно возмутился Августо. – Это идея Бель!» Августо пришлось взять себя в руки, чтобы сохранить почтительное выражение лица.

– Позавчера я нанял на работу труппу из Аргентины, – размышлял вслух Андагази.

– Знаете, – осмелился сказать Августо, – это все равно что заставить немецких музыкантов аккомпанировать исполнительнице фламенко.