Небеса нашей нежности

Так они некоторое время беседовали, пока какая-то фраза Иоахима не привлекла внимание Аны Каролины. Она поняла, что муж ее подруги сел на любимого конька: оружие. Иоахим был офицером и не упускал возможности поболтать о последних новинках на рынке оружия. Энрике приходилось все это выслушивать, и Ана Каролина сочла своим долгом спасти его.

– Иоахим, дорогой, не угостишь меня сигаретой? – невинно хлопая глазами, осведомилась она. – Энрике не курит, а мне вот сейчас почему-то захотелось.

– Ну конечно, – с сильным акцентом произнес он. – Если тебе так хочется. Но я лично не одобряю эти новомодные веяния.

– Кто бы сомневался, – хмыкнула Ана Каролина, вынимая сигарету из серебряного портсигара. – Я даже думаю, что бедняжке Изабель пришлось и на сафари ходить в юбке, да?

– Ну конечно. Женщины в брюках – это омерзительно.

– Думаешь? – удивился Энрике. – А мне вот нравится, когда Ана Каролина надевает брюки. Безусловно, она редко это делает, но при некоторых обстоятельствах юбки просто непрактичны.

Ану Каролину растрогала его поддержка. Она знала, что Энрике больше нравится женственная одежда.

– Ну, меня это не удивляет. Давно уже было ясно, кто из вас двоих носит брюки. – Иоахим презрительно рассмеялся. – Ты, небось, и за то, чтобы женщинам предоставили избирательные права.

– Да. Я вообще хотел бы, чтобы голосовать могли только умные люди, неважно, мужчины это или женщины.

– Ну ты и фантазер, Энрике. Что бы с нами сталось, если бы каждая юбка могла решать судьбу страны? К тому же женщины склонны к определенным… гхм… состояниям, так сказать, каждый месяц. А в таком состоянии они едва ли способны принимать взвешенные решения. Я лично не хотел бы, чтобы такая особа принимала решения за меня. Дойдет до того, что они потребуют права… ну, не знаю… скажем, стать судьей. Или пилотом. А что в результате? Хаос, сущий хаос. Ты только представь, недавно какая-то бабенка в брюках заявилась к нам на аэродром. И все мои парни, позабыв о работе, сбежались посмотреть на эту бесстыжую девицу.

– Она действительно пилот? – опешила Изабель.

Невзирая на то, что в Африке ей довелось пережить много приключений, она была достаточно консервативной и мысль о женщине-пилоте ее шокировала.

– Нет, слава богу, до такого не дошло. Она сопровождала пилота. По-моему, ты его знаешь, Энрике. Антонио Карвальо. Он, кажется, уже сделал себе имя в авиации.

– Да! – радостно воскликнул Энрике. – Конечно, я его знаю, он мой друг.

– Значит, как встретишь его в следующий раз, передай от меня, что бабам не место на военном аэродроме.

– Хорошо, передам. Но, насколько я его знаю, ему будет все равно. Он всегда делает то, что хочет. И если уж ему захочется взять с собой в полет даму – не знаю, можно ли назвать дамой девушку, отважившуюся подняться на борт, – то он непременно так и поступит. Веря в свою правоту, он не обращает внимания на мнение других людей.

– Он просто наглый выскочка, вот мое мнение.

– Да нет, на самом деле он хороший человек, – вступился за своего друга Энрике.

Некоторое время Энрике и Иоахим еще обсуждали права женщин и понятие женственности. Изабель лишь время от времени вздыхала – удивленно, потрясенно или печально, в зависимости от того, о чем шла речь.

Мужчины заказали еще выпить и подняли тост за старые добрые времена, когда женщины еще знали свое место в обществе. Рассказывались истории о бабушках, которые были красивыми, сильными и умными женщинами, прилагавшими все усилия для поддержки своих мужей.

– Вот такой должна быть женщина, – заявил Иоахим. – Никому не нужна хорошенькая кукла. Естественно, умная женщина лучше. А если она действительно умна, то знает, что нужно поддерживать своего мужа.

Никто не заметил, что Ана Каролина все время молчит. А ведь она была ярой поборницей прав женщин – неудивительно, с такой-то матерью. Донья Виктория действовала как мужчина – но все равно не имела права голосовать.

– Что с тобой, родная? Ты сегодня так немногословна, – спросил Энрике в какой-то момент.

– Ничего. Может быть, я страдаю от определенного… как выразился Иоахим… гхм… состояния. – Она хихикнула, с удовольствием отметив, как остальные потупились.

О таких вещах женщинам не подобало говорить, особенно в компании мужчин.

При этом на самом деле она страдала не из-за упомянутого состояния, а от страха. А если бы Иоахим узнал ее на том аэродроме?

Глава 22

«Нужно отправиться в путь», – думал он. Путешествие отвлечет его от горестных мыслей. Итак, прочь из Рио, прочь от всей этой глупой болтовни, прочь от этой предательницы Алисии, а главное – прочь от Каро.