Небеса в огне. Том 2

Он подумал о своих умерших. О Мае, Серин и Таламе. О том, как они танцевали вокруг него, разрисованные всеми цветами радуги, когда он вернулся в Дом мертвых из долгого путешествия с полной трупов повозкой. Если кроме этого есть другой мир, он мог лишь надеяться, что они еще раз встретят его точно так же.

Сейчас он все и узнает.

Сердце богини

Ишта отступила назад, уходя из первого ряда сражавшихся богов. Они были лишь островком, окруженным зеленым потоком, который не могли остановить клинки. Все они были потрясены многочисленностью детей Нангог.

Они рассчитывали, что их будет несколько тысяч, но, несмотря на все усилия богов, зеленых существ становилось все больше и больше. Более того, от рук зеленых великанов погибли двое их братьев.

Крылатая богиня поднялась на холм из погибших, возвышавшийся посреди круга, того небольшого островка мира, который в данный момент еще полностью принадлежал им.

Что-то изменилось в движении зеленой массы. Слышалось громкое ликование. Первые начали отходить в широкие туннели, из которых пришли.

А потом Ишта поняла, почему это случилось: там, среди детей Нангог, была эльфийка. Зеленые духи несли ее на плечах. И эльфийка с торжествующим видом держала над головой зеленый кристалл. Значит, они добились своего! Сердце Нангог! Они вырвали его у стального дракона.

Ишта расправила крылья и взлетела в воздух. Нужно отобрать сердце! Иначе все пропало. Если великанша Нангог проснется, они никогда больше не смогут отнять у нее ее мир.

Эльфийка заметила ее приближение, соскользнула с плеч великанов и мгновенно скрылась в разъяренной толпе.

Ишта обрушила серповидный меч на головы великанов и поднятые руки. Она должна найти сердце! Любой ценой!

Она поднялась немного выше, но так и не увидела эльфийку.

Исполнившись решимости, Ишта потянулась к силе внутри себя, которой так долго не пользовалась. Благодаря этой силе, объединенной с силой ее братьев и сестер, когда-то родился целый мир.

Одной ее мысли хватило, чтобы воздух вокруг изменился, — а затем она обрушила на детей Нангог бурю с силой вырванной с корнем горы.

Тысячи глоток вскрикнули одновременно, когда она раздавила тысячи тел, словно зажав их между молотом и наковальней. Волна давления сбила с ног даже тех, кто не стоял вблизи центра разрушения.

Посреди всей этой путаницы слипшихся тел она увидела эльфийку. Даже в смерти она крепко сжимала сердце богини.

— Что ты наделала! — Львиноголовый подскочил к ней одним прыжком. — Что ты наделала! Теперь небесные змеи поймут, что мы здесь!

— Я спасла нас! — решительно отозвалась она. — Это было необходимо!

Однако, пока она говорила, поднялись те из детей Нангог, которые выжили после ее удара, и стены широкой пещеры содрогнулись от ярости их крика.

— Нам нужно возвращаться обратно, в наш мир! — Львиноголовый тоже отринул осторожность и воспользовался древней силой. — Сердце будет в безопасности только на Дайе, в Желтой башне.

Пламя, которое поглотит мир

— Они здесь, в точности как я и говорил! — Слова Золотого отозвались в его мыслях подобно огненным копьям.

С появлением его братьев небесные скаты оставили его в покое и сбежали под защиту большого флота, парившего над Золотым городом.

Дыхание Ночи увидел, как закружились его братья.

Почувствовал, как они собирают силу.

Перворожденный устало сложил крылья и начал падать с безопасной высоты, которой сумел достичь из последних сил. Раны по-прежнему кровоточили. Он щедро пролил дождем на землю Нангог кровь, поддерживавшую его в живых. Он с трудом боролся с усталостью. Грезил наяву о скале под пирамидой в саду Ядэ. О том, как бесконечное бормотание газал станет ему колыбельной.

Расправил крылья, чтобы остановить падение. Рывок заставил его тяжело вздохнуть от боли.

— Скорее, братья! — раздался в его мыслях голос Иссиня-черного. — Они пытаются бежать!

Перворожденный почувствовал это. Девантары потянулись к Золотой сети, на которой стоял порядок всех миров. Они пытались исказить ее, протиснуться сквозь нее, нарушив законы, которые сами же когда-то и установили. «Точно так же поступили и мы, создав драконью тропу», — подумал он.

— У них сердце Нангог! — В мыслях Изумрудного тоже читалась жгучая поспешность.

Им не нужно было напоминать ему об этом. Темный знал, что они не сумеют заставить девантаров во второй раз ввязаться в подобную битву. Либо они одержат победу над богами людей сейчас, либо проиграют будущее, несмотря на победу в этом сражении.

Его сила была рождена из тревоги за мир, который когда-то доверили ему альвы. Он испытывал жгучее желание не подвести их в важнейшем из всех заданий: отвратить зло от детей их богов.

Он осознавал, что сила его братьев порождается иными мотивами. Гнев и тщеславие, желание сражаться и необходимость отомстить. И все эти чувства они соединили в мощную струю пламени. А он добавил надежду. Надежду на то, что этот бой действительно будет последним.