Небесная голубизна ангельских одежд

В теории Тетерятникова, кроме того, есть аргумент, который подрывает само ее основание и противоречит логике. Тетерятников считал, что Грабарь отбирал фальшивки с санкции Сталина и Политбюро и что Советы торговали честно – продавали фальшивки за копейки. В письме к главному редактору эмигрантского журнала «Континент» В. Е. Максимову Тетерятников 8 мая 1980 года писал: «Осуществление самого процесса изготовления[697] фальшивок есть не что иное, как ПОДВИГ русской интеллигенции, предложившей Сталину такую невиданную прежде альтернативу для сохранения русской культуры на Родине (и Сталин, конечно же, их послушал! – Е. О.)»[698]. Аргумент низких цен на иконы в доказательство продажи фальшивок Тетерятников использовал неоднократно[699].

Вопрос о ценах на иконы будет рассмотрен в специальной главе этой книги, главный ее вывод состоит в том, что в тех исторических и экономических условиях запрашиваемые цены на музейные иконы не были бросовыми. Однако в данном случае следует подчеркнуть другое. Главной причиной, по которой Сталин и Политбюро санкционировали массовую продажу произведений искусства за рубеж, были валютные трудности государства в период форсирования индустриализации. Сталина интересовала валюта, а не сохранение музейных шедевров. Зачем же было продавать за копейки да при этом еще и тратиться на изготовление сотен, если не тысяч фальшивок? Аргумент Тетерятникова, что Сталин и Политбюро санкционировали продажу фальшивок за копейки, чтобы спасти музеи от распродажи, противоречит здравому смыслу и историческим фактам. В интересах индустриализации Сталин продал бы всю Третьяковку и Русский музей, если бы нашелся покупатель, который предложил за древние иконы миллионы. Протесты интеллигенции, как свидетельствует распродажа шедевров Эрмитажа, не помогли бы. Однако мирового рынка древнерусского искусства в то время не существовало. В самый острый момент валютного кризиса, в начале 1930‐х годов, когда советское руководство было готово на все, иконного Меллона не нашлось. В силу именно этих причин, а не благодаря заговору Грабаря шедевры древнерусского искусства остались в России.

Со временем Тетерятников стал утверждать, что Грабарь не ограничился чисткой советских музеев от фальшивок, а создал «сталинскую шарашку», иконный аппендикс ГУЛАГа, где работали главные иконописцы-реставраторы дореволюционного времени[700] и где производство подделок было поставлено на поток. Вывод апокалиптический:

…сталинские искусствоведы в штатском нашпиговали многие великие мировые музеи своей продукцией. Так, например, в Нью-Йоркском музее Метрополитен десятки фальшивых икон, столько же и в знаменитом Лувре. А вот в Национальной галерее Норвегии еще больше фальшивок, да и в Национальной галерее Швеции не мало. Германский музей Реклингхаузен также инфицирован подделками. Эпилог пока не может быть написан. Нужна организация, нечто вроде Международной комиссии – Трибунала для расчистки мировых музеев от продукции сталинского культурного Гулага[701].

Следует сразу же отметить огульность этих заявлений. Конкретных примеров фальшивых икон в названных музеях Тетерятников не приводит. Сначала он утверждал, что иконная шарашка работала в Третьяковской галерее, но, получив заверение коллеги из Москвы, что «„копийной мастерской“ в ГТГ не было»[702], решил поискать в Кремле.

Утверждение о существовании иконной шарашки, массово производившей подделки, нашло приверженцев среди современных исследователей. Прежде чем обратиться к их доводам, зададимся вопросом здравого толка: зачем массово производить фальшивый новодел, если в собственности государства после революции оказались десятки тысяч икон?