Небесная игрушка

Стив смотрел на Олафа. Сделать одному Стиву за одни сутки то, на что по утвержденному регламенту целой бригаде нужно в пять раз больше времени?! А сам Олаф? Чуть полноватый, невысокого роста, в уже местами измазанной парадной форме и заляпанных грязью ботинках, с лицом, покрасневшим от напряжения длинного проделанного пути, и тут еще беспрерывно ходить целые сутки! И это в новых неразношенных ботинках! Сделать все это практически невозможно никому из них двоих! Но разве есть другой выход? Стив яростно заскрипел зубами. Он всем своим существом ощутил, какой груз ответственности ложится на его плечи. Однако, это отнюдь не ввергло его в панику, а, наоборот, заставило мобилизовать все внутренние силы.

– Ну что ж, попробуем! – Стив подобрался, словно готовился к смертельной схватке, – но ты-то сам сможешь непрерывно двигаться еще сутки? Может, переоденешься во что-нибудь более приспособленное к движению, например, тренировочный костюм и кроссовки?

– Нельзя, они сразу все поймут, – покачал головой Олаф, – хотя дорога – полный отстой, вернее, дороги и вовсе нет. Болота, кустарники, деревья поваленные… И поесть не будет возможности. Но за меня ты не бойся, я справлюсь! Итак, если нет других предложений, я ухожу, прошу встречи с вождями и прошу у них разрешения взять с собой образцы растений. Они, конечно, откажут и снова потребуют немедленно убраться. Я соглашусь и уйду. Но это будут выигранные первые восемь часов отсрочки. Ну, удачи!

Олаф крепко пожал Стиву руку и, сжимая в одной руке форменную фуражку, а другой вытирая платком пот со лба, вышел из рубки. Стив же, едва закрыв за ним выходной люк, не стал смотреть за развитием событий снаружи корабля, а немедленно бросился к неисправному синхронизатору…

Он работал с такой быстротой и напряжением, как никогда до того в жизни, и потому не сразу среагировал на условный сигнал Олафа.

– Неужели уже проскочили целых восемь часов? – подумал он, открывая входной люк, – как быстро!

Олаф стремительно ворвался в рубку управления и схватил стоявшую на столе большую бутылку воды. В два приема осушив ее, не говоря ни слова, он достал из кармана коробочку-переводчик, положил ее на стол, кивнул Стиву и так же быстро бросился прочь. Стив отметил про себя, что костюм и ботинки Олафа стали еще грязнее, но фуражку, уже тоже вымазанную грязью, он по-прежнему крепко сжимал в руке. Закрыв люк, перед тем, как покинуть рубку, Стив бросил взгляд на обзорный экран.

Олаф направился прямо на аборигенов с такой энергией, что те расступились перед ним, а затем, не останавливаясь, махнул рукой в сторону их деревни. Командир аборигенов попытался было поставить своего «коня» поперек дороги Олафа, но тот, словно не замечая препятствие, прошел мимо. Вот он миновал уже последних всадников и все дальше отдалялся от них, не оглядываясь и не сбавляя шаг. Судя по всему, такого командир аборигенов не ожидал и не имел на этот счет указаний. Еще через паузу из окружавших ракету всадников отделились два десятка. Они быстро догнал Олафа и снова, как и в первый раз, выстроившись в две колонны и заключив его посередине, отправились в путь вместе с ним. И Стив тут же вернулся обратно к своей работе.

Когда снова раздался условный стук, он работал с лихорадочной поспешностью. Стив снова взглянул на часы – Олафу удалось протянуть почти десять часов. Но в каком виде он был, когда появился в рубке! Весь помятый, в грязном кителе и, как показалось Стиву, запавшими щеками. Он жадно схватил протянутую кружку с остывшим кофе и, осушив ее несколькими глотками, тут же начал готовить еще одну кружку крепчайшего напитка.

– Мы дошли уже до самой деревни, когда я хлопнул себя по лбу и повернул назад, – обжигаясь горячим кофе и дуя на него, рассказывал Олаф, – а сопровождающим аборигенкам показал, что забыл переводчик и поэтому надо вернуться за ним. В предыдущий поход я ведь специально обращал их внимание на переводчик, часто повторял, что без него понять нам друг друга невозможно. К счастью, конвоирами были те же самые амазонки, что и в первый раз, они тут же поняли, что идти вперед, к вождям, не имеет смысла, и что надо вернуться. Ну все, я пошел!

Олаф засунул переводчик в карман, допил кофе и, отказавшись от предложенной галеты, вышел из рубки.

Стив, закрыв люк и тут же отправившись к синхронизатору, уже не увидел, как горячо спорившие до того между собой аборигенки с появлением Олафа потребовали предъявить переводчик. Только убедившись, что тот имеется в наличии, снова выделили охрану и отправили Олафа в дорогу.

Сам Стив, как и Олаф, уже больше суток не держал ни крошки во рту. Но при сумасшедшем нервном напряжении есть ему совершенно не хотелось. Правда, теперь рядом стоял большой термос, заполненный горячим крепчайшим кофе. Это было единственное, на что он потратил драгоценнейшее время. И еще одно отметил про себя Стив: Олаф ни разу не спросил, как у него идут дела. Ведь помочь он ничем не мог, а внести нервозность мог запросто. И Стив позавидовал выдержке напарника…