Небесная милиция

«Уважаемый господин Обиходов, — говорилось в послании. — Мы безмерно счастливы приветствовать Вас в научно-рекреационном центре „Камарг“. Надеемся, что Ваше пребывание здесь будет приятным и полезным. Со своей стороны мы постараемся сделать для этого все возможное.

С наилучшими пожеланиями,

Директор научно-рекреационного центра „Камарг“ Теодор Дудкин».

Обиходов усмехнулся, взял из вазы огромную сочную грушу и смачно надкусил ее. После душа он с наслаждением растянулся в огромной, почти бескрайней кровати. Постель пахла лавандой и свежескошенным сеном.

— Франция! — не удержался и вслух произнес Обиходов.

Он погрузился поглубже в подушки, но сон не шел. Голова гудела от перелета и переезда. Обиходов протянул руку и взял с ночного столика пачку рекламных буклетов. Большинство буклетов было на французском, так что Обиходову оставалось только рассматривать картинки и искать знакомые слова. Некоторые отдельные слова удавалось складывать в фразы.

«Камарг — уникальный природный парк в дельте Роны». «Более 400 видов птиц». «Большие колонии фламинго». «На фермах выращивают знаменитых камаргских быков». «Цветы соли» — какая-то особо выдающаяся соль, которую добывают на местных соляных озерах.

Среди прочих попался один буклетик на русском.

«Нравственное здоровье за двенадцать занятий. Революционный метод эффективной гармонизации личности» — прочел Обиходов. И дальше:

«Научно-рекреационный центр „Камарг“ предлагает комплексные программы по морально-нравственному оздоровлению: „Духовные ценности: методики обретения, сохранения и преумножения“, „Средства формируют цель: новые подходы к достижению успеха“. Специальное предложение для корпоративных клиентов „Высоконравственный коллектив — залог процветания компании“. Стоимость курса включает в себя четыре часа занятий в день, проживание на полном пансионе с трехразовым питанием, две экскурсии».

— Ай да, Дудкин! — усмехнулся Обиходов.

Шум в голове наконец-то поутих. Обиходов выключил свет и заснул, легко и безмятежно, как в детстве.

15

Солнечный свет лежал пятнами на столе среди кофейных чашек, тарелок и салфеток, как будто его тоже подали к завтраку. Утренний воздух, казалось, звенел от собственной чистоты и прозрачности. Летучие паутинки сверкали в нем, как хрустальные молнии.

— Рай, — умиленно сказал Левандовский, макая круассан в кофе. — Настоящий рай. Мы в раю, Жорж.

Обиходов кормил крошками воробьев, чистых, откормленных, будто бы породистых. Они даже чирикали как-то особенно, не скандально, как московские, а весело, почти мелодично. Впрочем, Обиходов не разделял их игривого настроения. После бутылки, выпитой в самолете, болела голова и ныла печень.

На дорожке среди розовых кустов появился человек в светлом льняном костюме свободного кроя и элегантной соломенной шляпе с цветной лентой. Присмотревшись, Обиходов в первое мгновение не поверил своим глазам. Это был Дудкин. Обиходов запомнил его неопрятным жалким стариком в нелепом одеянии Людочкиного дедушки. А тут, шляпа, белоснежная рубашка, легкая походка — виконт на утренней прогулке. Дудкин заметил изумление Обиходова и, очевидно, был очень доволен произведенным эффектом.

— Здравствуйте, гости дорогие! — произнес он нараспев еще за несколько шагов. — Добро пожаловать в наши пенаты!

Обиходов и Левандовский, как по команде, встали из-за стола.

— Очень рад вас видеть, Георгий! — демонстрируя необыкновенную сердечность, Дудкин обнял еще не пришедшего в себя от удивления Обиходова. — Очень рад!

— Я тоже, — только и смог вымолвить в ответ Обиходов, у которого к тому же перехватило дыхание от запаха дорогого парфюма, которым, как облаком, окутал его Дудкин.

— Ну а вы, надо полагать, Павел? — Дудкин устремил свой сияющий радостью взор на Левандовского. — Мне сказали, что вы театральный режиссер. Большая честь для нас! Очень, очень приятно!

Левандовский был явно смущен таким приемом, он тряс руку и повторял:

— Весьма рад, весьма рад.

— Не возражаете, если я к вам присоединюсь? — спросил Дудкин.

— Ну что вы! Окажите честь! — Обиходов перенял новую Дудкинскую манеру общения и помимо воли начал изъясняться куртуазными оборотами.

— Мари, ан кофэ сильвупле! — щелкнул пальцами Дудкин, обращаясь к официантке. В лучах солнца ярко блеснул перстень с бриллиантами на безымянном пальце его руки. — Ну-с, — сказал он, усаживаясь за столик. — Как долетели?