Небесная музыка. Солнце

Следуй за океаном.

На запад или восток.

Иди только за ним.

По ту сторону

счастье ждет.

Следуй за каждой волной.

Иди только вперед

На север или на юг.

И улыбкой плени

весь мир.

Отведи меня на скалу.

Океан затопил рассвет,

И пойманный солнца луч

Раскрошился

меж твоих пальцев.

Мы однажды точно взлетим,

И небесная гладь воды

Нам расскажет, кто мы. И что

ждет нас в этом мире большом...

Группа «Связь с солнцем»

 

Год спустя

Диана Мунлайт живет на берегу моря - в большом белом доме с мансардой и панорамными окнами, вдалеке от суеты и шума мегаполиса. Она закрыта для общения, и в ее дом сложно попасть - его окружает высокий забор. Рядом с домом находится чудесный сад с розами, и Диана полдня проводит там, занимаясь тем, что стало смыслом ее жизни - музыкой.

Она пишет песни - красивые и берущие за душу. Их часто можно услышать по радио или по телевизору. Многие из них пользуются популярностью. Сама Диана не поет - если только для себя, хотя ее связки почти в порядке. А еще она начала рисовать акварелью, и этот процесс дарит ей успокоение и помогает отключить голову.

То, чем она занимается, полностью устраивает Диану. И, кажется, будто она счастлива в своем воздушно-морском одиночестве, в котором есть место ограниченному кругу лиц - в него входят психотерапевт и несколько соседей.

С матерью Диана общается редко - в основном по телефону. Их отношения хрупкие и натянутые, как хрустальная нить, однако они все-таки разговаривают, и это большой прогресс.

После громкого развода Эмма переехала в Париж. Сначала она пыталась заставить Диану вернуться, устраивала скандалы, даже угрожала, однако в итоге сдалась. И хотя Эмма до самого конца верила, что все делает правильно и только во благо единственному ребенку, она все же поняла, что Диане нужна помощь - и не ее, а квалифицированного специалиста. Эмма отчетливо поняла это, снова увидев глубокие порезы на коже Дианы после выхода очередного ток-шоу, посвященного Диане Мунлайт, где на нее вылили не одно ведро помоев. Эмма нашла для дочери грамотного психотерапевта, и именно он с трудом убедил ее дать Диане свободу. В Париже Эмма познакомилась с каким-то европейским миллионером и не собирается упускать его. Оно и понятно - как и обещал, Николас почти ничего ей не оставил.

Сейчас Диана не вспоминает о скандале - она научилась жить с мыслью, что прошлое изменить невозможно, а о будущем думать сложно. И она учится наслаждаться настоящим. Ее жизнь тиха, размерена и наполнена музыкой и спокойствием, которого ей так не хватало долгое время. Занятия с психотерапевтом дали свои плоды - многое в жизни Диана переосмыслила и пересмотрела. Да, это был сложный путь, наполненный слезами и болью, но шаг за шагом они вместе добились серьезных улучшений. Диана больше не заглушает внутреннюю боль физической. Спокойно спит. И даже научилась сама себя обеспечивать. Пусть дом ей купила мать, но деньги на его содержание она зарабатывает сама.

Диана учится быть самой собой.

Это важно.

В день рождения Дианы ворота, за которыми скрывается ее дом, неожиданно открываются. И стоящая у куста белых роз Диана видит своего отца. Николас несколько постарел, и седины стало чуть больше, но он остается все таким же грозным и неприветливым. Весь этот год они не виделись, и Диане странно смотреть на отца и понимать, что именно этот человек всю жизнь внушал ей страх. Сейчас страха нет - есть лишь опасение и отголоски разочарования. А еще непонимание - зачем он сюда приехал?

- Ты неправильно обрезаешь розы, Диана, - хмуро говорит Николас, осматривая белый куст. Это его первые слова за год.

Диана кусает губу, думая, что он начнет ругать ее, однако отец берет садовые инструменты из чемоданчика и показывает ей, как правильно обрезать розы.

- Поняла? - спрашивает Николас, и она кивает, повторяя все его действия. Роз в ее саду много - и красных, и бежевых, и желтых, но больше всего белых. Диана особенно нежна к белым розам - они кажутся ей особыми цветами, озаренными лунным светом. Обычно за ними ухаживает садовник - пожилой мужчина из деревни, но в этом месяце он приболел, и за цветами приходится смотреть самой Диане.

До самого вечера они с отцом вместе работают в саду, почти молча и не глядя друг на друга. А потом, когда солнце уже начинает клониться к морю, Диана предлагает ему остаться на ужин.

- Ты умеешь готовить? - недоверчиво хмыкает Николас.

- Научилась, - спокойно отвечает Диана. - Как насчет пасты? Тебе нравится карбонара?

- Мне все равно, - пожимает плечами Николас.

Он сидит на диване в гостиной, совмещенной с кухней, и наблюдает, как Диана готовит, как накрывает на стол, как разливает по бокалам белое вино. Он разглядывает ее убежище - обычный дом в стиле прованс, в котором витает дух комфорта и простоты. И задумчиво трет подбородок.

Они оба молчат, и в доме слышен лишь шелковый шум прибоя. Море сегодня такое же серое, как и небо - они сливаются на горизонте, того и гляди, станут единым целым.

Уже за столом Диана все-таки задает мучающий ее вопрос:

- Зачем ты приехал?

- Не стоило? - любопытствует Николас.

- Не знаю, - честно отвечает она, сжимая в пальцах вилку. - Ты ждешь, чтобы я покаялась?

Эта мысль кусает ее весь вечер.

- Вчера я вспомнил о твоем дне рождении. - В голосе Николаса спокойствие - не то самое, суровое, железное, каким он мог напугать и родственников, и подчиненных, а спокойствие мягкое, мирное, неожиданное. Заставившее Диану выпустить из пальцев вилку. - Когда ты родилась, я находился в Лос-Анджелесе. Я хотел сразу же вылететь в Нью-Корвен, но была такая отвратительная непогода, что нам запретили подниматься в небо. Я едва не разнес аэропорт, но ничего не мог поделать. Так и не прилетел вовремя. А вчера решил, что прилечу.

- Вот как, - тихо говорит Диана. Его слова для нее - неожиданность.

- Надо было купить подарок. Не догадался.

Диана чувствует, как к глазам отчего-то подступают слезы и резко встает из-за стола. Она подходит к панорамному окну, за которым видно море - но не чтобы любоваться им, а чтобы спрятать слезы от Николаса, к которому теперь стоит спиной.

- Я не хотела, чтобы так получилось, - говорит она сдавленно, обхватив себя руками. Ее блестящий от слез взгляд устремлен в потемневшее море. - Не знаю, как мы дошли до этого.

Отец молчит.

- Знаешь, я всегда очень старалась. Делала то, что мне велят. Не перечила, хорошо себя вела. Хотела быть хорошей девочкой, ждала похвалу. Но ты никогда не хвалил меня. Всегда обходил стороной. Или был недоволен. Или у тебя не было времени. Или просто был не в духе. - Каждое слово дается Диане с трудом, но она знает, что должна сказать это. Может быть, это ее единственная возможность рассказать отцу обо всем, что ее мучило. - А я все ждала, что ты похвалишь меня. Ждала, что однажды настанет день, когда ты зайдешь в мою комнату с улыбкой. Обнимешь. Скажешь, что любишь, - как в фильмах. Возьмешь на пикник. Прочитаешь на ночь книгу. Но время шло, и ничего не менялось. - Диана делает перерыв, беззвучно хватая губами воздух. - Сначала я винила себя, хоть и не понимала, что делаю не так. Потом стала винить вас с мамой. Я протестовала, и музыка помогала мне в этом. Я была так зла и так несчастна! - Она нервно смеется, а слезы все так же катятся по ее щекам. - Жалела себя и не находила вам оправданий. Я мечтала вырваться из своей золотой клетки, но в итоге загнала себя в новую клетку - из своих собственных грез и амбиций. Я хотела доказать тебе, что чего-то стою. Но все вышло совсем иначе. Мне жаль, мне так жаль... Я не собиралась заходить так далеко. Каждый день я жалела об этом. Но не знала, как остановиться. И каждую минуту ненавидела себя за свою слабость.

Диана смотрит на море и вздрагивает, когда рука отца ложится ей на плечо. Это неумелый жест - на большую нежность Николас Мунлайт неспособен, но Диане хватает и этого.

- Я так ждала тебе на том концерте, - сквозь слезы признается Диана вдруг. - Я так хотела, чтобы ты приехал и похвалил меня, папа. Мне было так страшно.

Она поворачивается и впервые в жизни обнимает отца. Несмело, неуклюже, боясь, что он оттолкнёт ее. Но Николас не делает этого - он обнимает плачущую Диану в ответ.

- Я рад, что ты решилась рассказать правду, - говорит он, неловко хлопая дочь по плечу. - Это смелый поступок, дочь.

- Спасибо, папа, - с трудом шепчет она.

Они долго стоят у окна - Диана все плачет, как маленькая девочка, а Николас, не зная, как успокоить ее, все так же хлопает по плечу и гладит по волосам, бездумно глядя на далекое море. В его взгляде отголоски вины.

Потом они снова садятся за стол - все уже остыло, но им все равно. Ужин проходит в тишине, а после него Диана, делая вид, что и не плакала вовсе, показывает отцу свою мастерскую с картинами и гуляет с ним по саду. Они разговаривают, присматриваясь друг ко другу и боясь сказать что-то не то. Но все идет хорошо.

- Ты знаешь, что у Аарона родился сын? - осторожно спрашивает Диана, когда они сидят на скамье в саду. Над ними светит тонкий серебряный полумесяц, а над горизонтом сверкают драгоценными камнями звезды. Их так много, что, казалось бы, можно взять сеть и ловить их в нее.

- Знаю, - морщится Николас. - Общаешься с ним?

- Немного. Кэт - ну, его жена - настояла на встрече. Вообще, он был не очень доволен, - улыбается вдруг Диана, - и не знал, как себя вести. Но Кэт сказала, что брат и сестра должны общаться, и ему некуда было деваться. Если честно, раньше я ненавидела Аарона. Он всегда был холодным и высокомерным, и ты любил только его. И для меня было открытием то, что он может разговаривать как нормальный человек. Может быть, ты с ним встретишься?

- Ну уж нет, - резко отвечает Николас. И по его глазам Диана понимает - отец еще не простил старшего сына, однако она надеется, что со временем это получится.

На прощание она снова обнимает отца - святого Николаса Мунлайта. И он улыбается ей, говоря, что ждет в своем особняке.

На круглом столе в гостиной стоит пышный букет белых роз, которые они срезали вместе. А над ним висит картина с луной в руке мужчины - подарок Криса.

Ночью Диане снова снится старый кошмар, в котором она попадает в знакомый туннель. Позади мчится поезд, который вот-вот нагонит ее, стены вибрируют, громыхание все ближе и ближе. Раньше Диана пыталась убежать от этого поезда, мчалась вперед изо всех сил, но в этот раз она останавливается. Поворачивается, замирает и зажмуривается.

Гул нарастает. Яркий свет ослепляет Диану и пронзает ее тело насквозь. Наступает тишина, и ей становится легко-легко. Она оказывается вдруг на берегу - сидит на теплом песке, и морские волны ласково лижут ее ноги. Диана падает на спину, раскинув руки, и рассматривает яркие созвездия, словно вены переплетающие темные небеса.

Прямо над ней сияет луна и озаряет серебряным светом спокойное лицо Дианы.

До самого утра она крепко спит.

Днем Диана выходит из своего дома - впервые за несколько дней. И направляется на вокзал. На ней - легкое платье молочного цвета, а лицо закрывает бежевая летняя шляпа с широкими полями. Она берет билет в один конец, садится в скоростной поезд, и вечером оказывается в Нью-Корвене, от которого уже отвыкла. Он все такой ж - шумный и суетливый, огромный, полный возможностей, но жестокий. И Диана понимает, что не хочет возвращаться обратно.

Она смотрит в экран телефона - на ту самую фотографию, сделанную год назад на рассвете - их первом рассвете. И улыбается уголками губ.

Она ловит такси и едет по адресу, который хранила долгое время. В душе ее беспокойство, хотя Диана уверена, что все делает правильно. Автомобиль останавливается у знакомого высокого дома, и Диана без проблем проникает внутрь - стоит ей снять шляпу, как ее узнают и пропускают.

Возле нужной двери на последнем этаже Диана замирает, словно прислушивается к себе. А потом тянется к звонку. Ее палец нажимает на него раз, второй, третий, но никто не открывает, и Диану захлестывает отчаяние. Однако когда она уже готова повернуться и уйти, как вдруг дверь открывается, и перед ней появляется растрепанный и сонный Кристиан Уилшер. На нем одни лишь шорты, и он больше не такой загорелый, как раньше. На его шее висит шнурок с кулоном в виде стеклянного медиатора, что подарила ему Диана.

Видя его, она слабо улыбается.

- Ди, это ты? - потрясенно спрашивает Крис, не веря своим глазам. Она кивает. И тогда он заключает ее в свои объятия.

Они видятся впервые за этот год. И впервые в своей жизни она признается в любви.

Диана Эбигейл Мунлайт готова начать сначала.