Небесная тропа

— Как зачем? По бабам прогуляться. Он — существо любвеобильное. Однако разборчив, первых попавшихся не берет. Зато любая ему готова дать, от десятилетней школьницы до семидесятилетней старухи, — объяснил Шайтаниров.

— Ерунда! Я уверена: женщины — только пища.

— Она уверена! — передразнил Пегий. — А сколько раз ты ошибалась?

— Иногда…

— Всегда, мадам, всегда, когда речь заходила о Фарне, — Шайтаниров повернулся к зеркалу и с интересом стал рассматривать красные вздутия за ушами.

Как показалось Арсению, за несколько минут шишки успели изрядно подрасти. Пегий извлек из кармана тюбик крема и принялся смазывать наросты.

— Еще несколько дней, и вы узрите настоящего Кайроса, — сообщил Пегий со сладкой улыбочкой, пряча тюбик в карман.

— Если Барсик не перепутал рецепт, — усмехнулась Анастасия.

— Послушайте, если вам известно, кто убил девчонку, сообщите в милицию, — предложил Арсений.

— Милиция не поможет, — отмахнулась Анастасия. — Не их компетенция. Фарн жрал человечину, жрет и будет жрать. Всегда.

— Почему?

— Потому что это Фарн, сын Фарна, брат Фарна, тот, единый, который всегда именует себя «я-я».

Арсению стало казаться, что эта парочка завалилась к нему, чтобы предаться самому мерзкому разврату — заняться ничего не значащим, убаюкивающим душу трепом. И уже не важно, о чем идет речь — о трупах, о бабах, о выпивке, — все едино.

— От меня-то что надо?! — рявкнул Арсений, прикидывая, нельзя ли запустить в голову Пегому мраморную пепельницу?

— Ты — та ниточка, которая может привести нас к Фарну. — Анастасия, казалось, и не замечала раздражения Арсения.

— Я — ниточка?! Да я вообще ничего об этом вашем Фарне не знаю.

— Но он тебя знает. И ты его интересуешь. Почему?

— Вы что же, будете следить за мной?

— Вполне возможно.

Арсений выругался.

— В принципе Фарна не так сложно обнаружить, — вновь пустился в разглагольствования Шайтаниров. — Когда он рядом, обязательно его учуешь. Сразу начинает мутить. Хочется бросить все и бежать без оглядки. Если только… тебя не начнет притягивать к нему как магнитом.

— Меня мутит от слишком многих людей, но я не встречал никого, к кому бы тянуло.

Арсений хотел добавить еще несколько «комплиментов» Шайтанирову лично, но тут зазвонил телефон, и Арсений схватился за трубку, как за спасательный круг.

— Сеня, голубчик, тут кошмар что творится, — услышал он взволнованный голос Ольги Михайловны.

— Что случилось, тетя Оля? Успокойтесь, и все по порядку расскажите.

— За мной бандиты охотятся. То есть не за мной, а за моей квартирой. Сегодня утром эти мерзавцы напали на Эрика.

— Что? На кого напали? — переспросил Арсений, решив, что ослышался. К тому же квартира…

— Ах да, ты же еще ничего не знаешь! — перебила его Ольга Михайловна. — Эрик вернулся… Нет, не так. Он приехал. Представляешь, приехал из другого мира! Сеня, голубчик, приходи скорее. Эти бандиты Эрику лицо бритвой порезали. Я, как увидела его после травмы, думала, что умру. Так ты придешь?

— Ладно, сейчас буду… — пообещал Арсений и швырнул трубку. Старушка совсем шизонулась. У нее сынишка в блокаду умер, а она мне рассказывает, что он вернулся. Откуда он мог вернуться, скажите на милость?

— Это уже интересно, — оживилась Анастасия. — И что дальше?

— А дальше кто-то набросился на милый ее сердцу призрак и порезал бритвой. Как можно призрак изрезать, а?

— Может быть, он вовсе и не призрак, а тот самый сын. Как его звали?

— Эрик.

— Ну да, Эрик.

Арсений схватился за голову, и пальцы нечаянно коснулись незажившей отметины на затылке. Тут же вспомнился огромный, покрытый кровью гвоздь, якобы извлеченный у него из головы. Может быть, гвоздь — тоже не призрак, а реальность? Еще парочка подобных фактов, и можно вполне реально рехнуться.

— Убирайтесь! — заорал Арсений. — Вон! Чтобы духу вашего здесь не было!

— Успокойся, мой мальчик, — проворковала Анастасия, — и, пожалуйста, перестань удивляться чему бы то ни было. Это первое правило, и пока единственное, которое стоит соблюдать. Я, пожалуй, отправлюсь с тобой — в таком состоянии тебя нельзя оставлять одного. Познакомимся с этим загадочным Эриком.

Арсений стал понемногу приходить в себя. Ярость схлынула.

— Ты думаешь… — начал он неуверенно.

— Тетя Оля будет мне очень рада. — Анастасия сделала ударение на слове «очень».

— Он врет! — заорал вдруг Пегий, в ужасе отскакивая от зеркала.

— Что ты там орешь? — прицыкнула на него Анастасия.

Шайтаниров гримасничал и надувал красные заушные бугры:

— Мадам, это не его крестик, чужой!

— Послушай, ты! — возмутился Арсений. — Мне его подарили.

— Вот именно — подарили. Но крестик все равно не твой. Потому Фарн и прихватил его с собой.

— Кто подарил тебе крестик? — спросила Анастасия инквизиторским тоном.

Арсений вздохнул. Его вновь загнали в угол. Деваться некуда. Уйти бы куда-нибудь… спрятаться, умереть, только, чтобы не больно было.

— Мадам, по-моему кусок гвоздя так и остался у него в голове. Шайтаниров принялся яростно чесать красные бугры за ушами. — Иначе почему парень так плохо соображает? Неужели так трудно сообразить, что Фарн в первую очередь будет угрожать тому, кто подарил крестик?