Небесное чудовище

Хоть я и отпустила ту ситуацию, но Лэйшэна не простила. И мне неприятно трепетное восхищение им моей старшей служанки. Нужно, чтобы Янь Мин сразу поняла, кто есть кто.

Приглашаю ее присесть рядом и произношу нарочито доверительным тоном:

– Помнишь, ты мне говорила, что дознаватель Фэн сказал тебе, что я была ранена и отравлена, из-за чего даже потеряла память?

– Да, – кивает девушка.

– А он тебе не сказал, кто именно меня ранил и отравил?

– Нет, – мотает головой и бледнеет.

– А вот я скажу! – Снова звучит резче, чем хотелось бы, ибо я зла. – Это сделал он! Лично! Своими руками!

– Нет! – округляет глаза Янь Мин. – Невозможно… Невозможно… Я не верю…

Отодвигаю угол одежд, обнажая тело, и прижимаю ладошку служанки к своей груди.

– Чувствуешь шрам?

Она испуганно кивает.

– Да-да… Шрам…

– Его оставил кинжал дознавателя Фэна. Он убил меня в нашу брачную ночь.

Янь Мин вскакивает, будто я ее обожгла, делает несколько шагов назад, путается в длинных одеждах и падает, упираясь руками в пол. Смотрит на меня снизу круглыми неверящими глазами.

– Почему? – бормочет она. – Почему он решил убить вас? В чем ваша вина?

Я горько смеюсь, а отсмеявшись, произношу:

– В том, что я родилась и живу на этом свете. – Встаю, подхожу к ней, протягиваю руку и помогаю встать. – Теперь ты понимаешь, что я не стану есть или пить что-либо, что просит сделать для меня дознаватель Фэн? Особенно если рецепт напишет он сам.

Девушка торопливо складывает приборы обратно на поднос, легко приседает, выказывая почтение, и говорит:

– Янь Мин поняла.

И спешно уходит прочь.

А я забираюсь на кровать, обхватываю колени и плачу от одиночества. Все бросили меня. Я одна в целом свете и против целого света. Мне так больно!

Лишь Она, протягивая когтистую лапу, ласково гладит меня прямо по исстрадавшейся душе…

Не замечаю, как проваливаюсь в сон.

Мне снится Небо. Нет, не чистая лазурь с белоснежными облаками, а грозные фиолетовые тучи, которые пронзают мириады молний. Я вижу себя со стороны: темные волосы спутаны, все тело в ранах, а прежде величественное одеяние залито кровью и изодрано. Рядом – двое мужчин. Один стоит на колене, тяжело опираясь на меч и кашляя кровью. Другой – прямо передо мной, и в руках его клинок, пылающий, как тысяча солнц. Я не знаю ни одного из них, но черты, осанка, фигура кажутся смутно знакомыми.

– Ненавижу тебя, – зло шепчу в лицо тому, кто стоит передо мной. – Всех вас ненавижу! Ненавижу Небесное Царство! Его дурацкие законы! Его лицемерного Императора!

– Еще слово, и я убью тебя! – грозит мне мужчина.

Смеюсь ему в лицо и кричу сквозь слезы:

– Так убей же, убей!

Он заносит надо мной свой сияющий меч, и тогда тот, второй, что еще недавно плевал кровью, вскакивает и, прикрывая меня, принимает удар на себя.

Но поздно: злость, ярость, отчаяние раскаленной лавой несутся по моим венам, они взламывают меня, и я взрываюсь, загораюсь, вспыхиваю, сметая все на своем пути.

Сражающихся мужчин тоже задевает моим огнем. И я вижу, как на волосы того, кто сжимает в руке сверкающий меч, падает пепел.

Жарко… Невыносимо… Горю!

Вскакиваю, судорожно хватая ртом воздух. Какая жара! Да что со мной?

А потом слышу музыкальный храп и сопение. С трех сторон! Со спины меня обнимает Хушэнь, под боком пристроился Юэ Ту, а в ногах, почесываясь и фыркая, лежит Маогуй. Они спят так блаженно и счастливо, что даже жалко будить.

Ах, мерзавцы! Похоже, на мое наказание вам плевать?! Недостаточно я была убедительна, верно?! Ну хорошо! Сейчас я вам устрою!

Осторожно выбираюсь из-под тяжелой руки Хушэня, перетаскиваю поближе Маогуя и укладываю его так, чтобы их лица при пробуждении оказались как раз друг напротив друга. А поперек них укладываю Зайчонка. Идеальная картина!

Теперь осталось только связать всех вместе запутывающим заклинанием. Прелестно! То-то будет весело, когда проснутся!

Сама же перебираюсь на кушетку в гостиной, заворачиваюсь в одеяло и засыпаю уже без сновидений.

В следующий раз просыпаюсь от криков:

– Слезь с меня немедленно!

– Куда лапы положил?!

– Ай, вы меня задушите!

Сладко потягиваюсь, возвращаясь в спальню.

– Ну как, – ехидно интересуюсь, – выспались?

Застаю их в весьма двусмысленной позе: Маогуй сидит верхом на Хушэне, а тот держит его за бедра. Посередине, как главное украшение, лежит, задрав попу вверх, Юэ Ту.

– А я вот хорошо поспала, насладилась сном. Теперь пора приниматься за утренние процедуры, – говорю и тянусь к колокольчику для вызова слуг.

– А-а-а!

– Нет!

– Хозяйка, развяжи нас!

– А вы будете меня слушаться и относиться с почтением? – говорю, складывая пальцы в нужное для заклинания положение.

– Будем!

– Обязательно!

– Клянемся!

Отпускаю их – я и сама не заинтересована в том, чтобы служанки застали в моей постели троих мужчин. Сплетен мне только не хватало.

– Вон отсюда! – командую. – Я собираюсь умыться и переодеться.

К счастью, зверушки больше не спорят со мной и исчезают моментально, ровно за мгновение до того, как в комнату входит Янь Мин во главе процессии служанок. Они помогают мне привести себя в порядок.