Небесное Притяжение

— Вы правы доктор, я хочу на свободу, — ответил Дима. Он скрестил на груди руки. Доктора заворожено уставились на пистолет, в руках Ниночки мелко зазвенел кофейный сервиз.

— Всем руки на стол и без резких движений, — распорядился Хвалей, садясь на стул предназначенный для меня.

— Что это значит? — попробовал возмутиться Сан Саныч.

— Заткнись. Я едва сдерживаюсь, чтоб не расстрелять тебя, гнида, — ответил Димка. Профессора многозначительно переглянулись.

— Если можно обойтись без расстрелов, давайте обойдемся без расстрелов, — примиряюще сказал Ишим Ниязович, оглаживая дрожащими руками бородку.

— Странно, такого не должно было случиться, — пробормотал Никанор Аверьянович.

— А что должно было случиться? Расскажите профессор, я с удовольствием выслушаю вашу версию.

— Простите, как ваша фамилия? — спросил Никанор Аверьянович.

— Хвалей. Я хочу знать, что с нами случилось?

— Грипп, — ответил Сан Саныч.

— Я тебя не спрашиваю, — Хвалей навел на доктора пистолет. Сан Саныч побледнел и опустил глаза.

— Еще один вопрос…

— Вопросы задаем мы, — перебил Дима Никанора Аверьяновича. — Давайте профессор, без гриппа. Ваша версия. — Хвалей оглянулся на Ниночку. — Поставьте пожалуйста поднос на стол, меня раздражает дребезжание чашек.

Ниночка послушно поставила поднос.

Профессора раскололись. Рассказали то, что я и без них знал, или догадывался. Но для Димки это было откровением и он держался отлично, только ствол пистолета, подбадривая профессоров, перемещался с одного на другого. Я думал, что выслушав профессоров он их расстреляет. Нет, в конце лекции тихо спросил:

— Неужели мне осталось так мало?

Никанор Аверьянович развел руками:

— Мы ничего не можем поделать. Это оружие массового поражения и рассчитано на постепенное разрушение памяти. Три-четыре дня, от силы неделя.

— Какие же вы иуды.

— Э-ээ, оружие создано не для вас, а для врагов. Оно гуманно. При использовании оружия системы «Взгляд Дракона», в котором применяются высокочастотные облучающие генераторы не происходит разрушения коммуникаций, строительных объектов, музеев… Противник становится деморализованным. Трехминутное облучение дает гарантию полного стирания памяти, а наши войска победоносным маршем занимают государство наполненное идиотами… — Никанор Аверьянович осекся. Загипнотизировано уставился на черное дуло и побелевший палец Хвалея.

— Профессор, вы вполне серьезно говорите?

— Нет, — простонал профессор. — Простите я не хотел вас обидеть.

— А я хочу тебя убить.

— Это ничего не изменит, — Никанор Аверьянович попробовал улыбнуться. — Мы, как и вы служим Родине.

— Это не служба, это предательство, — не согласился Димка.

— Но ведь на ком-то надо испытывать, — раздраженно заметил Ишим Ниязович.

— На себе испытывайте.

— Вы не понимаете, тот подвиг который совершили, — сказал Никанор Аверьянович.

— Заткнись, — попросил Димка и посмотрел на меня.

— Максим, у меня такое ощущение, словно я разговариваю с сумасшедшими. Может они тоже себя чем-то облучили, чтоб избавиться от лишних чувств.

— Ребята, я понимаю, каково вам сейчас, — подал голос Сан Саныч.

— Закрой пасть, что ты можешь понимать? — посоветовал я.

Ниночка всхлипнула, прижала к лицу салфетку.

— Вам лучше, положить пистолет на стол, — продолжал Сан Саныч, — и вернуться в палату. Обещаю, мы этот инцидент забудем.

— Я быстрее, — усмехнулся Димка.

— Здесь не проводятся опыты, мы будем вести за вами обычное амбулаторное наблюдение…

— Если ты не заткнешься, я тебя убью, — пообещал Димка. Сан Саныч обиженно замолчал.

— Какой гуманитарий, — я покачал головой. — Итак, Специальные Военные Войска созданы для испытаний нового оружия?

— Да, — кивнул Никанор Аверьянович. — Наши работы строго засекречены и научный мир едва ли подозревает о великих открытиях которые совершило наше бюро.

— Так, всем встать к стене, — скомандовал Хвалей.

Медперсонал послушно выполнил приказ, чувствуя по голосу, что парень не шутит.

— Вы нас расстреляете? — зарыдала Ниночка. — Клянусь, я ничего не знала.

Я прошел к столу Сан Саныча, выдвинул верхний ящик и извлек из него кобуру с еще одним ТТ. Уж очень часто доктор двигал ящичком, не решаясь сунуть руку.

— И правильно сделали доктор, что не решились, — заметил Хвалей.

— Значит так, профессора, сейчас вы нам поможете покинуть это заведение. Вместе с вами, мы выйдем из корпуса, пройдем контрольно-пропускной пункт. Вы ведь приехали на машине? — спросил я.

Мы видели припаркованную возле дежурной будки черную «Волгу».

— Да, — ответил Ишим Ниязович.

— Придумайте, что скажете часовым, чтоб они пропустили нас вместе с вами.

— Так точно.

— Мы не хотим применять оружие, но если придется, сами понимаете, нам терять нечего, — предостерег Хвалей.

— На вашем месте я бы остался, — угрюмо повторил Сан Саныч. — Вас быстро поймают.

— Док, последние дни я предпочитаю провести вне больницы, — ответил Димка.