Небесное Притяжение

— Нет. Я о тебе думаю, если с тобой никаких изменений не происходит, значит для поимки важнее ты, а не я.

— Почему?

— Логика — тебя считают или невосприимчивым к облучению или устойчивым к распаду памяти, что не укладывается в их схему, получается, что оружие не столь совершенно. Вдруг противник тоже занимается клонированием? Для изучения и наблюдения нужен ты, — повторил Димка, я же буду тебе помехой. Шанс избежать их лап у тебя есть, если только ты будешь один. В Реченске мы расстаемся.

— Нет, Димка, какая ты помеха? Ты мне очень помог, без твоей помощи не было бы побега. — Я пересказал историю вчерашнего дня которая была не полностью изложена в дневнике. — Им нужен не только я, про тебя они думают тоже, что и про меня. Мы оба не укладываемся в схему.

— Хорошо, я остаюсь с тобой и ты, обещай мне: что бы ни случилось — оставаться со мной до конца.

— Я обещал тебе раньше и слово свое сдержу. Будем вместе, Димка.

Он протянул руку, я крепко сжал его пальцы.

— Конечная остановка — Реченск, — прокашляли по динамику. Поезд засвистел, завизжали на рельсах колеса, качнуло вагон…

— Вперед, — я поднялся, запихнул тетрадь в сумку, вскинул на плечо. Настроение — паршивое, хуже некуда. В окне промелькнули: серый забор товарно-погрузочной станции, темно-синяя лента реки и голубая полоса леса, затем все заслонил белый корпус небольшой станции.

— Приехали.

Двери раскрылись. Кроме нас никто до «конечной» не доехал. Воскресение, после полудня, 26 июля. Давление в норме, легкий бриз и почти безоблачное синее небо. Здравствуй Реченск, дорога к морю.

Мы вышли на перрон. Никого. Люди в милицейской форме и черных парадных костюмах встречать, к вагону, не спешили. Я облегченно вздохнул, но в сердце почему-то поселилась непонятная тревога. Двери закрылись, электропоезд устало тронулся на запасной путь.

— Здесь хорошо, какой свежий речной воздух. Давай, пройдем к реке и устроим на берегу пикничок, а заодно подумаем, как будем добираться до моря.

— Пойдем, — Димка хотел было взять меня за руку, покраснел и отдернул руку.

— С ума сойти, мне девятнадцать лет, а веду себя как двенадцатилетний парень.

Мы пошли вдоль здания вокзала, когда поравнялись с дверями они резко распахнулись и мне в грудь уставился короткий автоматный ствол. Предчувствиям, как говорил Губа, надо доверять. Стылость оставила сердце в покое — неприятности начались.

— Даже дернуться не пытайся. Кидай сумку.

Я кивнул, медленно опустил сумку на землю.

— Здравствуй Маркулис.

— Здравствуй боец. Вижу ты в полном здравии?

— Кто это? — Димка дернул меня за рукав.

— Один урод, с которым лучше не спорить и который хочет отвезти нас в казенный дом.

— Правильно, — Маркулис ухмыльнулся и ткнул автоматом в живот.

За его спиной послышался смешок, рядом с Маркулисом встал Гнеденок.

— Привет бойцы.

Я стиснул зубы, глубоко и часто задышал. «Приехали…» Вспомнил о наших девочках и отогнал эту мысль. Ну не могли они предать, было бы слишком подло…

Димка непонимающе посмотрел на защелкнувшиеся на кистях наручники и неожиданно, во весь голос расплакался.

— Ты чего, боец? — опешил Кирилл.

— Он может обойтись без браслетов. Сегодня, твоему бывшему другу исполнилась дюжина — двенадцать лет.

Гнеденок недоуменно пожал плечами, на лице застыла глупая улыбка.

Я протянул руки.

— Давай, щелкай браслетами, иуда.

— Сам иуда, а чего он расплакался?

— Разговорчики, — вмешался Маркулис и сильнее ткнул автоматом в живот.

Я раскрыл рот и упал на колени.

Димка заревел громче.

— Не тронь его! — закричал он сквозь слезы.

— Поднимайся, боец, — приказал Маркулис.

— Успокойся, Димка, все хорошо. — Я встал на ноги. — Куда идти, товарищ старший сержант?

— Вперед, боец, вы уже пришли.

Мы прошли сквозь пустой зал, лишь кассирша с любопытством стрельнула взглядом из-под низкого окошка, в нашу сторону.

На улице нас поджидал выкрашенный в маскировочные цвета джип. Димка и Гнеденок забрались на задние сидения, я и Маркулис сели впереди. Сержант завел машину.

— Предупреждаю — не дергаться. Почему-то тобой заинтересовалось бюро и желают видеть живым, но это не значит не покалеченным.

— Спасибо.

Маркулис включил рацию, поднял микрофон.

— Надежда? Говорит Любовь. Взяли… Нет, оба живы и здоровы… Едем… Два часа? Почему?… Так точно… Никак нет… Есть… Отбой.

Маркулис выключил рацию, джип тронулась с места.

— Вертолет придет через два часа, — сказал он, обращаясь к Гнеденку.

— Почему?

— Генерал мебель хочет перевезти.

— Понятно, — хмыкнул Кирилл.

«Джип» поднимая белые облачка пыли катился вниз по дороге к поселку, растянувшему деревянные домики вдоль белой линии пляжа, с другого бока его зажимали высокие лесистые холмы.

Маркулис покосился в мою сторону.

— Что, боец, не долго побегал? От нас не убежишь.

Я не ответил. Димка успокоился и затих. Гнеденок, что-то тихо насвистывал под нос.

Не доезжая до поселка, машина свернула на проселочную дорогу и покатила вдоль полей и реки в сторону холмов.

— Как нас выследили? — не выдержав спросил я.

— Просто, сами лопухнулись, — Маркулис был в настроении и ему хотелось поговорить.