Небесные книги в Апокалипсисе Иоанна Богослова

Основания в тексте Апокалипсиса для толкования запечатанной книги как книги жизни. Современные сторонники рассматриваемого мнения считают, что запечатанная книга содержит имена описанного в 7-й главе «великого множества» искупленных (книга написана «внутри и отвне», поскольку имен искупленных чрезвычайно много)[361]. Книга жизни в Апокалипсисе два раза называется «книгой жизни Агнца» – то есть непосредственно связывается со Христом, – точно так же как и книга 5-й главы. В Откр 5 речь идет о возможности «открытия» книги, к тому же употребленный глагол подразумевает также и фактическое «прочтение» написанного в ней; однако в повествовании Откр 5 о ее раскрытии прямо не говорится. Выражение «и иная книга раскрыта, которая есть книга жизни» (Откр 20: 12), по мнению Й. Херцера, восполняет этот пробел[362]. Открытие книги – это раскрытие имен искупленных, написанных в ней «от создания мира». Поэтому взятие книги сопровождается торжествующей песнью четырех животных и 24 старцев: «…искупил нас от всякого колена и языка, народа и племени» (Откр 5:9).

Критика толкования запечатанной книги как книги жизни. В рассматриваемом толковании есть определенная логика, однако вряд ли возможно найти убедительное подтверждение того, что эта логика восходит к самому Тайнозрителю. Книга жизни впервые упоминается в тексте Апокалипсиса уже в 3-й главе (Откр 3: 5), т. е. значительно раньше, чем запечатанная книга (в Откр 5: 1). Когда в тексте Апокалипсиса речь идет о книге жизни, она всегда называется именно так ( / ї ї), а не иначе, – другими словами, терминологически она всегда четко отграничивается от других небесных книг, в том числе и от книги 5-й главы. Раскрытие книги жизни упоминается только в 20-й главе, в конце Апокалипсиса, причем вне всякой связи с седмеричными циклами, которые открывает запечатанная книга[363].

Более того, если книга жизни принадлежит Агнцу (… , Откр 13: 8; 21: 27), то Его власть открыть ее не может вызывать таких вопросов, как «кто достоин» снять печати, – ответ здесь самоочевиден[364]. С другой стороны, «книга, изначально находящаяся в деснице Божией (Откр 5:1), никак не может быть названа “книгой Агнца”»[365].

Также нельзя забывать, что после снятия каждой печати происходят определенные события, и если они каким-либо образом не связаны с содержанием книги, то теряется смысл всего процесса снятия печатей. Кроме того, основной темой дальнейшего повествования являются грядущие эсхатологические события, которые никак не связываются с именами спасенных людей.

4.4.3. Толкование запечатанной книги как «книги действия»

Мнение Л. Бэйнс и его обоснование. Как было рассмотрено в предыдущей главе, в своей классификации Л. Бэйнс выделяет особый вид небесной книги – «книгу действия», и к этому виду она относит и запечатанную книгу. В образе книги Откр 5: 1 Бэйнс видит параллель со свитком Зах 5: 1 (также записанным «внутри и снаружи»): как и летящий свиток, книга также несет миру катастрофы и кары; ее главное назначение – привести их в действие. Согласно Бэйнс, все видения, сопровождающие снятие с книги семи печатей, представляют собой эсхатологические бедствия и суд над миром; соответственно, по ее мнению, книга сама активно действует, неся миру суд Божий[366].

Действительно, рассматриваемое толкование лучше сочетается с последующей образностью Апокалипсиса, чем рассмотренные ранее (книга жизни или Писание Ветхого Завета), – оно напрямую связывает запечатанную книгу с событиями Откр 6: 1 – 8: 1. В основе толкования Бэйнс лежит роль книги в развитии повествования 6-й главы Апокалипсиса.

Критика толкования запечатанной книги как «книги действия». Некоторые древние толкователи действительно связывают запечатанную книгу преимущественно с судом над миром; в частности, можно привести мнение Павла Орозия (V в.): «Думаю, что это книга суда…» Но далее Павел Орозий продолжает: «…как сказано, “ибо Отец и не судит никого, но весь суд отдал Сыну”» (Ин 5: 22)[367]. Мнение Бэйнс противоречит этой догматической истине: у нее получается, что суд вершит не Христос, но сама книга. В этом можно увидеть элементы магизма, несовместимые с христианским мировоззрением.

Кроме того, предложенное толкование не сочетается с непосредственным контекстом возникновения образа запечатанной книги – с видением Откр 4—5. Для 5-й главы тема суда не имеет определяющего значения, основной является тема владычества. А ведь именно в Откр 5 образ книги является центральным.