Небесные корабли (СИ)

- Верно, - Мильт поклонился, чувствуя себя идиотом-аристократом, и выхватил из ножен кинжал. - Извините, пожалуйста, но королева Хайрен желает вашей смерти. Я пришел, чтобы исполнить ее желание.

- Вот как? - Герцог Насталь улыбнулся. - Не скрою - это весьма похвально. Вы проявляете чудесный энтузиазм. Наверное, любите Ее Величество? Благодарны ей за оказанное доверие?

- Благодарен.

- Ну что ж... я догадывался, что кому-то из вашего народа удастся добраться до корабля. Я догадывался, что такие, как вы, не отступят, пока не добьются справедливости. А справедливость, к сожалению, своя у каждого.

Он встал, поправил пояс - ни меча, ни ножа, ни револьвера, - и сделал два шага к Мильту.

- Пожалуйста, приступай. Но для начала потешь мое любопытство: зачем ты так стараешься, если на шхуне полно моих людей? Рано или поздно они все равно тебя убьют.

- Затем, что я всего лишь ничтожество, господин, - честно сообщил амайе.

И наотмашь полоснул герцога по незащищенному горлу.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ЗМЕИ

В трюме было прохладно и темно, но чисто - команда "Оборотня" следила за состоянием абсолютно всех корабельных помещений. Кое-где стояли деревянные ящики, а кое-где - длинные свертки, накрытые парусиной. Из нескольких табуреток, оставленных предыдущими посетителями, корсары построили нечто вроде башенки.

Эльва забрал ее вершину, сел и откусил едва ли не половину от крупного зеленого яблока. Неспешно проживал, любуясь Рином, забившимся в дальний угол. Зараженный по-прежнему вел себя, как... зараженный, а не обычный остроухий, в чьих жилах течет древняя эльфийская кровь.

- Ну и как мне с тобой быть, а? - без обиняков спросил некромант. - Ты привлекаешь к себе слишком много внимания. Еще чуть-чуть - и Мильту придется выбросить тебя за борт, чтобы враждебно настроенная толпа не сожгла корабль ко всем чертям. Понимаешь? Нет, ты вообще слышишь меня?

Рин глупо, безо всякой реакции таращился в стену над плечом человека. Эльва зарычал, сорвался с места и встряхнул его за плечи, как нашкодившего щенка.

Голова эльфа болталась из стороны в сторону, но никаких перемен это не повлекло. Либо ему нравилось притворяться тупым, что очень сомнительно, либо он просто не мог выбраться из вязкого тумана болезни.

Некромант сложил руки на груди и раздраженно, выражая свое разочарование, фыркнул.

Во внешнем виде зараженного почти ничего не изменилось - кроме корней, отбрасываемых зрачками. Они распространились на большую часть лица, поглотив скулы и виски, углубившись под черные волосы. Эта деталь придавала Рину некую схожесть с озерной нечистью, хотя как она связана с имперскими зараженными, Эльва не понимал.

Спустя еще час ему надоело искать признаки разума в опустевших карминовых глазах. Проверив, достаточно ли надежно держатся цепи, парень поднялся на палубу и устало оперся о фальшборт. При его появлении с рей, словно приветственный салют, вспорхнули чайки - белым птицам не нравилась черная магия. Их укоризненные, полные обиды крики больно били по ушам, но некромант старался не обращать внимания - в прошлый раз он шарахнул по чайкам стихийным заклятием, и пернатые трупы градом повалились на соседние корабли. Мильту пришлось выдержать пространную воспитательную беседу с коллегами-капитанами - и эта же беседа была впоследствии пересказана Эльве. Парень пообещал угомониться, но бравые корсары, не имеющие отношения к "Оборотню", все равно косились на синеглазого парня недовольно, а порой и откровенно сердито.

Ситуация со зрением прояснилась, и некромант избавился как от повязок, так и от заклинаний-усилителей. Было чертовски приятно различать вещи и лица, не прибегая к помощи дара.

- Стоишь, презренный колдунишка? - к нему подошел взлохмаченный Маргул. Судя по зевоте и сонному, рассеянному взгляду, он недавно проснулся. - Давай, поведай мне, как дела. Сумел ты договориться с нашим дорогим зараженным или нет?

- Нет, - виновато возразил парень. - Пока еще нет.

- Плохо. С такими темпами мы разоримся на курицах, свиньях и коровах. У твоего приятеля превосходный аппетит. На Мильта уже косо поглядывают, когда он просит продать еще пару-тройку обескровленных тушек. Надеюсь, нас не заклеймят обжорами по вине имперца.

- Не должны. Если я не справлюсь за четыре дня, то убью его. Это будет милосерднее, чем сохранить жизнь существу, которое больше не осознает, кто оно и что.

Маргул затянул воротник:

- У тебя странные понятия о милосердии.

- Какие есть, - пожал плечами Эльва. - Я умею оценивать обстановку. И у Рина до ужаса мало времени.

- Мы могли бы его бросить уже давно, разве нет? Могли оставить его в империи, на потеху заклинателям. Но ты счел, что не стоит пренебрегать столь отчаянной мольбой о спасении. И я считаю, что ты не должен ненавидеть себя за то, что попытался вытащить зараженного из настоящего ада.