Небесные создания. Как смотреть и понимать балет

Кордебалет – это даже не древнегреческий хор, комментирующий повествование (хотя он может выполнять и такую функцию); он скорее поддерживает нарратив, сопереживает ему. Его линии и расстановки создают архитектурное пространство и декоративное обрамление для дуэтов и соло, которые всегда исполняются «внутри» кордебалета. Декорации в балете тоже нужны, но если притвориться, что их нет, и сосредоточиться лишь на постоянно меняющемся рисунке кордебалета, вы увидите, что именно он является в балете фоном и основой – он и есть декорации, только движущиеся и меняющиеся. В бессюжетных балетах – их также называют «абстрактными» и «ненарративными» – расстановки кордебалета часто имеют важный смысл. Спросите себя, о чем говорят вам эти живые фигуры? Похожи ли они на природные формы или вызывают исторические ассоциации, напоминают ли дизайн новой видеоигры или технологической новинки? Кордебалет постоянно и подспудно ворошит коллективную зрительную память, проявляя образы, насыщающие пространство смыслом.

Кордебалет – это ткань. Не случайно в двух важнейших для истории балета постановках – «Спящей красавице» (1890) и «Раймонде» (1898) – присутствует тема ткачества. Веретено из «Спящей красавицы» и гобеленовый портрет из «Раймонды» – эти символы намекают на связь балета с древним ремеслом ткачей. Расстановки кордебалета напоминают великолепный узор «дамаск», ворс с чередованием светлых и темных нитей, а солисты и премьеры играют роль отдельных нитей, пронизывающих это полотно; они вышивают по нему или выбиваются из него. Они также могут танцевать, поддерживая общий узор, растворяясь в нем. Это мы видим в «Серенаде», где Баланчин сплетает потрясающе эффектное полотно; он то «выдергивает» солистов из общей ткани, то снова вплетает их, тянет за одну нить, натягивая ее до предела, что приводит к драматическому эффекту «вальсирующей девушки»: ее нить вытягивается на всю длину и обрывается.

Кордебалет также подобен стихам. Его эффект похож на конечные рифмы сонета или рефрен песни – визуальное эхо, вторящее, украшающее, усиливающее основной мотив. Кордебалет напоминает строй солдат, но если танцовщицы одинаковы, как степфордские жены, он выглядит «деревянным», не дышит. Лучше думать о нем, как о саде, стае птиц, живом ландшафте. Кордебалет развевается на ветру, подставляет лица солнцу, мечется, попав в шторм, завороженно подчиняется заклинанию волшебника – что бы он ни делал, он обладает всеведением, недоступным непосвященному.

Танцовщицы кордебалета часто одеты в белое. Историк Дженнифер Хоманс пишет, что во времена французской революции женщины, одетые в «простые белые туники, стали мощным символом нации, очистившейся от коррупции и алчности… Кордебалет, который всегда является группой женщин (никогда – мужчин), перенял эту ассоциацию у революции и стал символом сообщества (и нации), чьи общие притязания важнее индивидуальных». (1)

Мне иногда кажется, что лучше было бы назвать кордебалет кор-де-сёрс или сёрс-де-бале — «группа сестер» или «балетные сестры» (от фр. souers – сестры). Одетые и думающие одинаково, эти сестры подобны сестрам (мойрам, музам, эриниям) из древнегреческой мифологии: они знают, что делают. Они одаривают смертных своей благосклонностью или затаивают злобу, разворачиваются и сворачиваются, как калейдоскоп, откалиброванный под один эмоциональный цвет. Эту синхронность, подобную пчелиной, это бессловесное постоянство хорошо удалось запечатлеть поющему хору из оперы «Мадам Баттерфляй». Солисты и примы приходят и уходят, но кордебалет, как рой медоносных рабочих пчел, поддерживающий жизнь бесконечно сменяющих друг друга маток, или классическое французское кассуле, мерно булькающее на плите, в котором сохраняется вкус первой горсти фасоли, – кордебалет вечен.

Благодаря такому постоянству именно кордебалет воспринимается как лицо балетной компании, главный хранитель ее стиля, и этим вызывает восхищение. Никто не хочет видеть кордебалет, движущийся, как машина; нам нужен «живой» синхронный кордебалет, являющийся отражением основных ценностей труппы и ее педагогики. Это значит, что танцовщицы кордебалета должны синхронно выпрямляться и сгибаться, как будто их колышет один ветер; отбрасывать тени под одним углом, руководствоваться тем же кинетическим разумом, что управляет полетом стаи скворцов и стремительным движением косяка рыб. Кордебалет репетирует, пока не становится природной стихией.