Небесные создания. Как смотреть и понимать балет

Постановка. Говоря о классических полнометражных балетах, будь то комедийные балеты XVIII века («Тщетная предосторожность») или более недавние балеты середины XX века («Ромео и Джульетта»), балетоманы обычно уточняют, какую именно постановку они имеют в виду. Если речь об оригинальной постановке, значит, подразумевается самая первая версия балета, его премьера – музыка, хореография, костюмы и декорации, какими они были в день рождения балета. Данные о большинстве оригинальных постановок утеряны, хотя хореографические номера остаются более или менее неизменными (аутентичность хореографического материала – постоянный камень преткновения для историков). «Классические» балеты, которые мы видим на сцене сегодня – это реставрации оригиналов, составленные на основе старых записей, фотографий, мемуаров, письменных свидетельств, гаданий на кофейной гуще и прочих попыток выяснить, как оно было «в оригинале».

Оригинальная постановка не всегда лучшая. Оригинал «Сильфиды», поставленный Филиппо Тальони для своей дочери Марии в 1832 году, – исторический балет, получивший немало хвалебных отзывов. Но спустя всего четыре года после его премьеры, в 1836 году, режиссер и хореограф Датского королевского балета Август Бурнонвиль, отличавшийся новаторским видением, заказал новую музыку к «Сильфиде» и поставил ее по-своему (он видел оригинал Тальони в Париже). Именно версия Бурнонвиля, более динамичная, построенная на контрасте красной шотландской клетки и белого тюля, человеческого тепла и холодных шотландских пустошей, считается шедевром. Нечто подобное случилось и с «Лебединым озером». Мировая премьера этого балета в 1877 году в «Большом» с треском провалилась. Лишь в Мариинском театре, под началом Мариуса Петипа и его творческого коллеги, хореографа Льва Иванова, манихейская трагедия Чайковского воспарила к высотам мировой известности – и все благодаря новой постановке 1895 года.

Поскольку декорации и костюмы изнашиваются и даже самые чудесные постановки со временем устаревают, балетные компании сталкиваются с необходимостью регулярно обновлять классику. «Ремонт» может быть косметическим (новые декорации или костюмы) или капитальным – совершенно или частично обновленная режиссура и хореография. Может меняться и концепция. В классических балетах часто появляется «рассказ в рассказе», а действие из XIX переносится в XX век. Иногда балетная компания ставит собственную версию «оригинальной» постановки, то есть пытается соревноваться с основоположниками. Как бы то ни было, новая постановка – всегда очень затратное предприятие, требующее больших финансовых вложений. Если средств не хватает, компания может «арендовать» постановку у другой труппы или поделить на двоих расходы на производство и использовать один и тот же балет на двух сценах. Некоторые постановки пользуются большой любовью зрителей; другие ждет очень холодный прием. Новые постановки обычно обозначаются по году премьеры (например, «Спящая красавица» Королевского балета Великобритании 1946 года) или по имени хореографа и балетной компании («Спящая красавица» Ратманского для Американского театра балета).

Синопсис (краткое содержание). За списком исполнителей в программке иногда следует синопсис балета – краткое описание сюжета. Полнометражные постановки всегда сопровождаются описанием того, что происходит на сцене в каждом акте. Синопсис очень полезен для новичков, так как позволяет сосредоточиться на хореографии без необходимости следить за сюжетом. Если вы считаете себя опытным зрителем, можете и не читать синопсис. Я часто не делаю этого по той простой причине, что не хочу знать сюжет заранее; мне хочется самой «считать» его по визуальным образам, структуре и танцу. Если хореограф не может донести сюжет через движение и мимику, значит, хореография неудачная. В сюжетном балете зрители не должны мучиться вопросом «Что происходит?».

Иногда и в программку ненарративного балета включен небольшой текст. Это может быть цитата, как эпиграф к роману; несколько поясняющих фраз или отсылка к источнику вдохновения; комментарии о музыке и значении, которое вкладывает в балет хореограф. Эти ключи к содержанию и контексту помогают лучше понять постановку. Некоторым хореографам свойственно очень подробно объяснять свои работы, поэтому порой описание балета в программках оказывается чрезвычайно многословным. Это редко помогает зрителю. Помню, один балет в 1990-е сопровождался в программке двухстраничным комментарием, написанным весьма претенциозным языком. Я все равно ничего не поняла, а описание только вызвало раздражение. Энтони Тюдор, говоря от лица всех хореографов, как-то заметил, что в лучших своих балетах он «выразил движением гораздо больше, чем можно сказать словами». (4)

И это правда! Пространные объяснения в программке указывают на то, что хореограф не верит в свою способность передать сюжет при помощи хореографии.