Небесный берег

Эванжелина подошла к Алане, глянула на документ, который та дала Герсию. Эва рассмотрела фотографию смуглого мужчины с неприятным выражением лица и уже хотела обратиться к Алане, как она заговорила сама:

– Я хочу заключить с вами сделку.

Глава 12. Недобрый путь

Проснувшись ночью, Лиара почувствовала, что ей тяжело дышать. В лаборатории ей снились одни кошмары, и за несколько лет она успела к ним привыкнуть – не пугалась, не кричала, не просыпалась в холодном поту. Но увидев во сне родное лицо женщины, заменившей ей мать, почувствовала страх. Сжимая простыни в ладонях, Лиара думала, что готова завыть в голос, но не хотела никого будить. Айлей и Дакота проявили к ней и Нэйтану доброту и ничего не требовали взамен, и Лиара не могла позволить себе доставить им еще больше неудобств.

Сон рассеялся без следа. Небольшие настенные часы показывали половину третьего ночи: Лиара с трудом разглядела стрелки при свете луны. А потом выглянула в окно, открыв его нараспашку. Морозный ночной воздух мягко проник в комнату, и Лиаре стало легче дышать. Она слабо улыбнулась уголками губ, провела пальцами по гладкому подоконнику. Покрытое лаком дерево было приятным на ощупь, и Лиара невольно сравнила его с холодным камнем в лаборатории. Поморщилась, чихнула и потерла переносицу.

Она скучала по воспитательнице Фрайде, по ее заливистому смеху, по шершавым, грубым рукам, по звонкому голосу и добрым песням, которые она пела им на ночь. Лиара скучала по ее пирогам и травяному чаю, по прогулкам вдоль набережной, по походам в магазин и даже по уборке. Тоска казалась болезненно невыносимой.

Атрис, ее и Нэйтана родной город, располагался недалеко от Рахту, но точной дороги она не знала. Лиара выскочила из комнаты, спустилась в гостиную в поисках карты. Среди ночи двигалась она медленно и по возможности бесшумно, держась за стены.

Глаза уже привыкли к темноте, так что Лиара более или менее разбирала, что́ где находится. Мысленно она искала оправдания, почему роется в чужих вещах. Фрайда не заслужила такой неизвестности: пожилая женщина имела право знать, что случилось с ее воспитанниками. Уходить, не попрощавшись, неприлично, а Лиара – девушка приличная. Она не собиралась ничего красть, только одолжить на несколько дней карту. Наверняка найти еще одну не проблема. Вреда она не причиняла. Лиара повторяла про себя каждую причину и убеждала себя, что так поступить можно. Боль в груди – то ли реальная, то ли фантомная – становилась такой невыносимой, что ей срочно нужно было что-то сделать.

Лиара открывала ящики, доставала документы, бегло просматривала их и аккуратно возвращала на место. В доме магов, которые помогали другим магам покинуть страну, карта обязана быть. Лиара повторяла про себя это снова и снова, доставая книги из шкафа и пролистывая их, заглядывая в тумбы и шаря рукой внутри.

Карта, с множеством пометок и крестиков, лежала в узком ящичке журнального столика. Лиара пригляделась, нашла отметку Рахту и провела пальцем до Атриса. Если она правильно понимала, то за пару дней туда можно добраться пешком. Будь у нее телега или просто лошадь, добралась бы за день.

За окном все еще было темно, и Лиара, прихватив карту, вернулась в спальню в надежде снова уснуть. Она думала, что утром, когда солнце встанет, дурные мысли о том, чтобы сбежать от Дакоты и Айлея, покинуть Нэйтана и увидеться с воспитательницей Фрайдой и детишками, уйдут. Но она не смогла сомкнуть глаз. Нервно сжимала карту, стискивала зубы и то и дело смотрела на раскрытое окно.

Когда в четыре утра начало светлеть, Лиара переоделась. Навязчивая идея никуда не делась. Ее трясло, а все, кто мог ее отговорить, спали. Внутри она чувствовала какой-то непреодолимый голод – хотелось не еды, чего-то другого. Чего именно – она не могла определить. Живот скручивало неприятными ощущениями, ей казалось, что либо ее разорвет сию же секунду, либо она сама сорвется и завизжит, как тогда, в лаборатории «Небо». Завизжит так громко, что стекла полопаются и дом начнет рушиться.

Она как можно быстрее написала короткую записку на оторванном клочке газеты:

«Простите меня. Я должна это сделать. Нэйтан, не оглядывайся на меня, поступай как считаешь нужным».

Лиара спустилась по лестнице и вылетела из дома, как ошпаренная. Голова гудела и болела, словно по ней били молотком, словно она сходила с ума. Лиара бежала так быстро, как могла, не обращая внимания на редкие полицейские патрули. Солдаты не успевали разглядеть ее, кто-то лениво кричал что-то вслед, кто-то просто провожал удивленно-сонным взглядом. Она бежала задыхаясь.

Небольшой, непримечательный Рахту давил на нее, Лиара поняла это, оказавшись около ворот. Стражники спали. Она, пытаясь отдышаться, приблизилась к ним и убедилась, что все четверо мужчин, развалившись, видят сны и не собираются просыпаться в ближайшее время. Судя по запаху, они были пьяны.

Лиара не осознавала, что творит, когда прошмыгнула за ворота.