Небесный летающий Китай (сборник)

«У нас такой порядок, – сказала девица с ноткой победного, зловещего превосходства. – Общий расклад: человек был, человек пропал, человека нашли. А наш расклад – человека не было, человек появился, человека не стало».

«Очень интересно, – отозвался я, и мне действительно стало интересно. – Нельзя ли поясней?»

«Можно», – послышалось у меня из-за спины. Я полуобернулся и увидел, что рядом мается детина в милицейской форме.

«Старший оперуполномоченный Уестественко, – детина махнул рукой, указывая на милицейскую кепочку. Это, по-видимому, должно было означать, что он мне козырнул. – Пришлый?»

Я пожал плечами и подумал, что обычно в таких случаях пользуются словом «приезжий».

«Да, я нездешний», – сказал я вежливо и кротко.

«Документы попрошу», – Уестественко протянул ладонь. Я отдал ему паспорт, и оперуполномоченный, даже в него не заглянув, отправил документ к себе в карман. Тут раздался ужасный, пронзительный визг. Визжали возле стойки; я увидел, как два пассажира из милицейского"газика» крутят руки Анастасии и тащат её к выходу. Бармен с довольным лицом наблюдал за сценой. Анастасия со змеиной ловкостью изогнулась и впилась зубами в запястье одного из сержантов; второй схватил её за волосы, давно уже не белые, а пегие, и оторвал от напарника, потом съездил ладонью по глазам.

Уестественко кашлянул и взял меня за плечо.

«Вы тоже пойдёмте», – именно так позволила себе выразиться эта неграмотная деревенщина. Я с сожалением подумал о творческой неудаче того вакуума, что таился под мундиром и создал столь непривлекательную, тупую персону. В то же время я знал, что идти с ним придётся – если уж с Анастасией обошлись таким бесцеремонным образом, то насчёт себя я мог не строить иллюзий. Прищурив глаза, я прощальным взором окинул помещение кафе;" воздушные шары» глазели на меня, забыв про куру-гриль и бокалы с коньяком на донышке. На миг я прикрыл глаза полностью, воображая земной шар с континентами и океанами – вот кого неплохо было бы продырявить, чтобы раз и навсегда покончить с этими назойливыми неясностями, с этими утомительными странствиями… Меня грубо подтолкнули, я встал и пошёл.

Городок был мал, да удал: в нём была своя собственная тюрьма.

Судя по разговору, который состоялся у нас с Уестественко, мне недолго придётся в ней находиться.

Он привёз меня в дежурную часть, где на протяжении трёх часов оформлял разнообразные бумаги. Потом, облегчённо вздохнув, завёл в какую-то каморку и пригласил посидеть на стуле. Я попросил разрешения закурить, возражений не последовало. Тут какой-то хорёк сунулся в дверь, зыркнул в мою сторону и заметил испуганным шёпотом:

«Божий дар, товарищ лейтенант! Предназначение!»

«Ну и что, что Божий дар? – огрызнулся Уестественко. – Ходит и кусается!»

Шептун отпрянул и аккуратно притворил дверь. Я повнимательнее, исподлобья взглянул на моего тюремщика.

«Выходит, вы знаете, – молвил я, и в тоне моём сквозило недоверие. – Откуда же?»

«Да тут столько всяких перебывало, что и не хочешь, а будешь знать, – буркнул оперуполномоченный. – Когда прицельно ищешь пришлых, поневоле начинаешь вникать».

Он уселся за бедняцкий стол, сунул в рот сигарету.

«Что это у вас за история с пришлыми? " – спросил я не без высокомерия. Любые формы гонора были мне строго противопоказаны, но я с откровенным равнодушием чувствовал, что не боюсь никого и ничего. Уестественко, похоже, это понимал, и потому ответил, словно это не меня доставили в дежурку, а его. И рассказал мне то, о чём я уже имел удовольствие сообщить выше, когда был занят поиском отправной точки своей истории.

«И показатели у нас совсем не плохие, – сказал Уестественко в заключение. – Понятное дело, без помощи граждан не обходится. Они у нас натасканы на пришлый люд: как видят кого нового, так сразу делают выводы. И ставят в известность нас. Так что и рук, случается, не хватает».

«Почему?» – спросил я, предчувствуя ответ.

«Что – почему?»

«Почему они ставят вас в известность?»

«Эстафета, – ответил мне Уестественко и подмигнул. – Думал, ты монополист? Напрасно. Так что на прощание могу тебя утешить: всё будет по высшему разряду. Ситуация под контролем, и дело в надёжных руках».