Небесный огонь

Луса так и ахнула.

— Каллик, это потрясающе! — она обернулась, чтобы посмотреть туда, откуда они пришли. Теперь пещера, в которой они спали, была далеко за её пределом зрения. — Как ты учуяла его с такого расстояния?

Каллик пожала плечами и застенчиво провела когтем по снегу:

— Здесь это гораздо проще, так как лёд не наполняет посторонними запахами мой нос, как делает это земля и растения, — сказала она.

— Это действительно впечатляет, — поспешно вымолвил Уджурак.

Токло просто хмыкнул. Он склонил голову, чтобы обнюхать тушу, затем развернулся и недоверчиво огляделся.

— Похоже, он пахнет другим белым медведем, — сказал он.

— О-оу, — сказала Луса, бросив нервный взгляд на холм за их спинами. — Должно быть, его оставил здесь какой-то медведь. Что, если он вернётся?

— Мы нарушили его территорию? — спросил Токло. Его бурая шерсть встала дыбом вдоль позвоночника. — Не то, чтобы я боялся подраться с другим медведем из-за еды! Я хочу сказать, им же хуже! Просто…ух…белые медведи могут быть очень… большими.

— На льду нет территорий, — сказала Каллик, склонив к нему голову, как будто недоумевая. — Каждый берёт ту еду, которую может добыть. Иногда ради этого даже приходится отпугивать более младших и слабых, если до того дойдёт, — когда я была на льду с Нисой и Таккиком, нас не раз отпугивали от нашей добычи!

— Кажется, в этом есть смысл, — согласился Токло. — Если медведь настолько глуп, что оставляет дичь на голой равнине, лучше пусть её забирает кто-нибудь поумней.

Уши Лусы дёрнулись от страха. Она помнила, какими крупными были белые медведи с Медвежьего Озера. И один из ТАКИХ МЕДВЕДЕЙ может в любой момент выскочить из-за угла и погнаться за ними? Это ей совсем не нравилось. Она была ГОРАЗДО меньше любого из этих медведей. Скорее, она станет им таким же прекрасным ужином, как и тюлень, лежащий на льду перед ней.

— Ну, не будем же мы ждать, пока кто-то прибежит сюда присвоить себе эту добычу, — решила Каллик. Она опустилась вниз и оторвала кусок мяса. — Попробуйте!

Все присели и начали впиваться зубами в добычу, не считая Лусы, которая по-прежнему озиралась, карауля злобных белых медведей, которые могли вернуться за своей добычей.

— А это неплохо! — с удивлением сказал Токло. — Жирнее и мускусней, чем кролик или белка, в самый раз для меня. На вкус и как рыба, и как мясо одновременно. Не так ли, Уджурак?

Уджурак кивнул, но, казалась, совсем его не слушал. Его челюсти интенсивно работали, так как он усердно живал.

— Нам повезло, что Каллик нашла его, — прочавкал он с набитым ртом. Лусе показалось, что он пытается напомнить Токло, как важно им здесь лидерство белой медведицы.

Она впилась в кусочек плоти, который она оторвала. Она была воодушевлена тем, что наконец-таки они нашли еду, но богатый рыбный запах оказался чрезмерно густым и сильным. Когда она вцепилась в мясо, насыщенный, липнущий к зубам жир чуть не вызвал у неё рвоту. Это было всё равно, что есть жёстких, не жующихся, пахнущих рыбой слизняков — во рту чувствовались лишь слизь и жир. Она мечтала, чтобы вместо этого перед ней лежали ягоды и корнеплоды, но, конечно же, здесь это было невозможным. Ей придётся есть или она обречена голодать.

— Тебе не понравилось?— взволновалась Каллик. — Просто представь, что это в меру упитанный кролик.

Луса тут же откусила ещё кусочек.

— Ммм, — протянула она, смакуя мясо во рту. — Ты права, прямо как кролик. У… лишь только лучше!

Удовлетворённая, Каллик повернулась к своей порции. Луса почувствовала стыд за то, что соврала ей, но она не хотела, чтобы Каллик беспокоилась, что она будет голодать в их странствии. Она заставила себя откусить ещё несколько кусочков, медленно прожёвывая, чтобы их было легче проглотить.

— Эй! — нарушил их завтрак незнакомый голос, и Луса заёрзала на месте, увидев огромную медведицу, несущуюся к ним. — Он МОЙ! Я его поймала!

— Плохо же ты сторожила свою добычу, — зарычал Токло. — Теперь она наша.

— Ты не можешь просто так бросать только что убитую дичь, наивно полагая, что она будет здесь, когда ты вернёшься, — сказала Каллик, встав между тюленем и незнакомой медведицей.

— Но ведь… — начала была та.

— Где он, Мама? — взвыл тоненький голосок за её спиной. Маленький медвежонок перелез через верхушку снежного холма и спустился вниз, спеша к лапам своей матери. — Я умираю с голоду! Я так голоден, что мог бы съесть… — он остановился, округлив глаза, и уставился на четырёх медведей вокруг тюленя.

— Эй! — громко шепнул он матери. — Почему эти медведи таких забавных цветов? Что с ними не так?

— Это не важно, — сказала медведица. Она поднялась на задние лапы и взмахнула в воздухе когтями. — Они сейчас же уйдут отсюда и дадут нам спокойно съесть нашего тюленя.

— Нет! — оскалился Токло, точно так же встав на задние лапы.

Луса обменялась с Уджураком взглядами и предположила, что он чувствует то же, что и она. Они были голодны, но как они могут украсть добычу у крохотного медвежонка?

Неожиданно воздух прорезало рычание, и Луса чуть не выскочила из кожи вон от страха. Взрослый белый медведь нёсся к ним через снег, оскалив зубы.