Небесный огонь

Морж зарычал и повернулся к нему, взмахнув клыками в опасной близости от его мордочки. Уджурак отскочил в сторону и стал бегать вокруг него кругами, так же, как это делала Каллик, каждый из них отвлекал внимание существа в противоположные друг от друга стороны. Оно снова зарычало, и глубокий, обезумевший вой эхом отдался ото льда.

Уджурак почувствовал неловкость, из-за которой его шкура поднялась дыбом. Он посмотрел вниз и увидел, что его лапы увеличиваются в размере. Между клочками бурой шерсти начала появляться белая шерсть. Он превращался в белого медведя! Его тело на инстинктивном уровне знало, что белый медведь более подходящее животное для битвы с моржом.

"Нет! — мысленно взвыл он. — Я не хочу снова превращаться!"

Часть его знала, что его мать не задумавшись воспользовалась бы своей силой. Но другая часть по-прежнему помнила, как он потерял себя, будучи гусем, а затем и китом, и он боялся, что забудет свою настоящую сущность навсегда.

Он сконцентрировал всю свою энергию на мыслях о бурых медведях. Бурая, лохматая шкура, широкие плечи, покачивающееся туловище…

"Бурый медведь!"

К счастью, белая шерсть снова превратилась в его бурую шкуру, и лапы снова уменьшились и похудели. Он снова был самим собой.

— Уджурак! — закричала Каллик.

Уджурак повалился на землю и откатился в сторону как раз в тот момент, когда морж почувствовал его рассеянность и попытался атаковать. Рыча, морж кинулся следом за ним. Уджурак почувствовал, как его лапы прижались к снежному склону. Теперь некуда было бежать. Морж и его сверкающие клыки уже были почти над его головой.

Неожиданно Каллик бросилась наперерез моржу и впилась своими длинными, острыми когтями в его шею. Она с силой рванула когтями вниз, подцепив его кожу, и на снег брызнула кровь. Морж отшатнулся и взревел от боли, но Уджурак забрался на его спину и прижал к земле его хвост. Грубые мускулы напряглись под его весом, и ему пришлось впиться в них когтями и обрушить на хвост всю свою тяжесть. Наконец, судороги моржа прекратились. Бешеное кровотечение замедлилось, превратившись в тоненький ручеёк крови, и морж обмяк, его крошечные глазки слепо уставились в серое небо.

Каллик отступила назад, тяжело дыша. Кровь пропитала белую шёрстку вокруг её мордочки, и Уджурак увидел красные следы от небольших порезов на её боках. Его правое плечо болело в том месте, куда ударил его морж, но он не заметил никаких серьёзных повреждений. Он поплёлся за Каллик к сугробу, прихрамывая на свою ушибленную лапу, и они одновременно стали кататься по свежему белому снегу, пока не почувствовали себя снова чистыми. Он зарыл свои лапы в снег и лежал там, пытаясь выровнять своё дыхание.

Всё слишком явно сходилось. Он сделал всё, что от него зависело, а Каллик была просто неподражаема, но, по правде говоря, он знал, что морж никогда не осмелился бы напасть на них, если бы Токло и Луса сейчас были с ними. А что они будут делать, если взрослый белый медведь решит развязать с ними драку? И, что важнее всего, как Токло и Луса защитят себя без него и Каллик?

"Нам ни за что не надо было разделяться, — подумал он, и эта мысль тяжким грузом осела у него на сердце. — Это было ужасной ошибкой."

Он посмотрел на мёртвого моржа, затем следом за его пустым взором поднял глаза в небо. Несколько тёмных туч клубились низко над горизонтом, пока более лёгкие серые облака над головой медленно плыли поперёк усталого солнца.

Но что-то появилось на фоне неба, и Уджурак прищурился. Это напоминало тонкую белую полоску… нет, ЧЕТЫРЕ тонких белых полоски! Они сами собой возникли на небе, как будто их прочертил здесь чей-то невидимый коготь. Затем, пока он наблюдал за ними, они наползли друг на друга и смешались, создав оно длинное, толстое облако, которое исчезло за более тёмными тучами на горизонте.

Четверо в одном. Четыре медведя завершат путешествие вместе. Это то, чему предначертано произойти.

— Идём, поедим немного моржатины, — вмешалась в его мысли Каллик, подталкивая его своим холодным чёрным носом. — Она может быть немного жестковата, но, в конце концов, это еда.

Уджурак поднялся на лапы и побрёл за ней к туше моржа. С помощью когтей Каллик распорола его толстую, морщинистую бурую кожу, и они вместе зарылись мордочками в мясо под ней. Оно было жёстким и мясистым на вкус, с сильным привкусом рыбы и океанской воды, и гораздо более жирное, чем мясо. Но Уджурак и сам не осознавал, насколько он проголодался; в конце концов, это восстановило его силы.

Они отставили объедки моржового остова и продолжили идти, двигаясь вдоль кромки льда и тёмной воды, которая лизала лёд рядом с ними. Уджурак никак не мог прекратить думать о Токло и Лусе. Четверо медведей вместе сильнее, чем два.

— Что это? — снова помешала ему размышлять Каллик. Она кивнула на что-то маленькое, скорчившееся на льду перед ними.

Уджураку достаточно было один раз взглянуть на это создание, чтобы дрожь пробежала по его шкуре. Он ещё не знал, что это такое, но уже видел серо-чёрно-белое туловище, неподвижно лежащее на льду.