Небесный Путь в Россию. Дневник Военкора

"О, их тут не бывает, но на побережье случаются западноафриканские торнадо, хотя это происходит в основном в октябре и ноябре", – следует успокаивающий ответ. "Впрочем, – добавляет он, – их неправильно называть торнадо, поскольку в них нет вихревого движения. В реальности это тропические грозы, случающиеся в основном при смене сезонов с сухого на влажный. Верхушки туч поднимаются над землёй на более чем 20 000 футов27, что уже в зоне обледенения и выше обычной высоты полёта. Поэтому в них начинается кристаллизация льда, запуская затем череду процессов, заканчивающихся дождём. Эти грозы иногда накатывают со скоростью 30 миль в час28 и их фронт может достигать в ширину сотню миль29. Вначале налетает шквал, затем молнии и гром, и наконец ливень, который длится от десяти минут до двух часов. Как правило, бури начинаются ближе к вечеру или рано утром, и перед тем, как им разразиться, воздух становится тяжёлым и совсем неподвижным. Порывы шквального ветра часто бывают столь сильными, что представляют опасность для любого самолёта. Лучший способ избежать бури – это улететь в море, но если судно уже попало в неё и поздно вылетать назад, то его нужно вести как можно ближе к земле, практически над верхушками деревьев, поскольку риск аварии там меньше. На Рыбацком озере часто бывает скверная погода, что вызвано так называемым межтропическим фронтом – полосой штормовой погоды, простирающейся от берегов Южной Америки до берегов Центральной Африки. Это как два соседствующих воздушных потока, вращающихся в противоположных направлениях, которые в конце концов сталкиваются, создавая эту полосу".

Так мы и бодрствуем, беседуя всю ночь.

8 августа

На рассвете я впервые вижу побережье Африки с его длинной изогнутой белой линией прибоя, просвечивающей сквозь утренний туман.

Появляется стюард со своим Флит-пистолетом30, чтобы продезинфицировать нас и защитить Африку от любых насекомых, которых мы можем завезти из Южной Америки. Парни в Клипере издевательски вопят, что сложно представить, как вообще можно таким образом навредить именно Африке. Но стюард непреклонен и порхает, опрыскивая нас, пока мы все не начинаем кашлять, задыхаться и чувствовать позывы тошноты. Затем он милостиво даёт нам жевательную резинку и настоятельно велит жевать, чтобы отрегулировать давление воздуха в ушах и прочистить их перед посадкой. Некоторые ворчат из-за того, что их так рано разбудили, но он объясняет, как опасно спящим людям резко снижаться с такой большой высоты, поскольку это может весьма негативно повлиять на их барабанные перепонки и вызвать длительную глухоту.

И вот мы над Рыбацким озером, отделённым от океана лишь узкой полоской суши. Мы кружим всё ниже и ниже и затем с уже привычным шлёпающим звуком ударяемся о воду. Несколько секунд скольжения среди брызг, покрывающих иллюминаторы, и всё позади, не смолкают лишь восторженные крики – мы в Африке, в Либерии, знаменитой стране слонов, куда в огромных количествах отправились после своего освобождения от рабства американские негры, основав неподалеку столицу Монровия, названную в честь президента США Монро.

Наши гражданские с нетерпением оглядываются в поисках слонов, жирафов и львов, о которых они без устали говорили с самого начала путешествия, и, похоже, очень разочарованы тем, что поблизости не видно обитателей саванн, пришедших стадами поприветствовать их. Рыбацкое озеро, как его называют в народе, выглядит похожим на одно из озёр штата Мэн – столь же широким, глубоким, тихим и предположительно мирным, хотя доподлинно известно, что оно кишит акулами и барракудами. Ещё нас извещают о том, что намедни неподалеку была подстрелена 300-фунтовая31 горилла – эта новость тут же сильно приободряет наших помешанных на животных гражданских.

Посылая воздушные поцелуи Клиперу, благополучно пронёсшему нас через три континента и один большой океан и теперь отдыхающему на гладкой поверхности Рыбацкого озера, мы идём по песчаной дороге к маленькому американскому лагерю. В этом крошечном лагере, вырубленном в джунглях, я обнаруживаю, что всё, "относящееся к цивилизации", было доставлено кораблями из Соединённых Штатов. Моему изумлённому взору предстаёт мебель, сделанная в Гранд-Ра́пидс, кроватные матрасы Симмонс, даже заранее изготовленные сборные строения и бульдозер – огромная машина для прокладки дорог. Весь этот груз приходилось снимать с кораблей в открытом море, перегружая на небольшие туземные суда, доставлявшие его на берег озера.

Нас ведут в столовую и кормят очередным плотным завтраком, который подают местные официанты (носящие, по предписанию врачей, белые перчатки) с чёрными, как смоль, лицами, озарёнными широкими сияющими улыбками.