Небесный шторм

Плюс маленькая поправка – обеспеченный человек, живущий в постоянном страхе. Он отогнул пыльную занавеску, посмотрел в окно. Квартира, в которой его временно поселили, располагалась на третьем этаже примитивного четырехэтажного здания в одном из небогатых кварталов западной части Хомса. Много лет назад это здание было белым, теперь с него слезли краска и известка, и оно стало серым в крапинку. Вдоль по улице стояли такие же дома, ходили люди – мужчины в белом, женщины с открытыми лицами в чадрах и хиджабах, изредка проезжали машины не самых респектабельных моделей. Протащился бледный араб со шрамом под глазом и пустым свисающим рукавом вместо левой руки. Ворам на Востоке, по старой доброй традиции, продолжают отрубать руки. Женщина с ребенком заблаговременно перешли дорогу, чтобы не встречаться с «прокаженным». Отзвуки войны в этот город не залетали, бои шли восточнее, под Мисуратой, Рас-Лануфом, где многострадальный нефтеналивной порт уже несколько раз переходил из рук в руки. Каддафи перехватывал инициативу, действовал решительно и, что характерно, умело. Честно говоря, Али восхищался этим человеком – пусть диктатор, засидевшийся во власти, пусть не особо разбирался в средствах. Единственный правитель в мире, не имеющий официального поста во властных структурах! Его как бы нет. Имеются правительство, парламент, многочисленные комитеты самоуправления на местах, самостоятельно определяющие жизнь, – а Каддафи просто «лидер революции». Вроде памятника. Но только он решает, что должно происходить в Джамахирии. Как в анекдоте: мы можем простить полковнику, что он кровавый диктатор, но бензин за четырнадцать центов и зарплату учителям в три тысячи долларов мы простить ему не можем! Именно при Каддафи Ливия стала самой процветающей страной на Африканском континенте. Именно при нем люди получили хорошо оплачиваемую работу, а неспособные работать – пособие по безработице в 730 долларов. Возводились города, строились современные шоссе, железные дороги, учителя, врачи получали не меньше, чем чиновники. Люди гордились тем, что они ливийцы. До смешного дешевый бензин, дешевые квартиры, беспроцентные кредиты, в том числе на покупку автомобиля, отсутствие платы за квартиру и свет, аптеки с бесплатным отпуском лекарств, сети магазинов для многодетных семей с символическими ценами на продукты питания. Крупные налоги и поборы – запрещены. Образование и стажировка за рубежом – за счет государства. 7 тысяч долларов – за каждого новорожденного! Именно Каддафи возвел в стране железный заслон проискам исламских радикалов и прочей публики, радеющей за «преувеличенный» ислам…

Человек с усами, подпирающий столб у входа в хлебную лавку, зевнул и покосился на его окно. Кивнул, обнаружив подглядывающее око. Человека звали Хусруф, служил он в военной контрразведке на не самой высокой должности и контролировал вход в здание со стороны улицы. Имелся еще один – без усов – его звали Мустафа, и, по-хорошему, он должен был присутствовать где-то сзади – у лестницы пожарного хода или на самой лестнице, пугая местных жильцов, или во дворе, наслаждаясь умопомрачительными ароматами здешней помойки. Дважды в день охрана менялась – через два часа должны заступить абсолютно «идентичные» Саиб и Альдин (один усатый, другой небритый), а утром – Галиб и Махмуд. Охранники общались между собой, с начальством по коротковолновой рации, у них имелась двусторонняя связь с Али, что, в общем-то, давало основания предполагать, что Али отчасти защищен. Но с каждым днем уверенности становилось меньше; он чувствовал, как что-то сжимается, не дает продохнуть. Выходить из дома Али не возбранялось, но если он удалялся из квартала, из воздуха возникал работник спецслужбы и начинал вежливо хамить, намекая, что для его же пущей безопасности…

Фактически он являлся пленником, хотя и принимал заверения в любви, уважении и «надежде на многолетнее плодотворное сотрудничество». Слово «многолетнее» как-то напрягало. Он оторвался от окна, включил телевизор, прощелкал немногочисленные каналы. Судя по заверениям пропаганды, в Ливии практически мир. Отдельные происки «террористов», одурманенной наркотиками молодежи, в отдельных городах отдельные беспорядки. Город Бенгази для ливийских официальных структур, похоже, перестал существовать, переехав вместе со своим бурным содержимым на другую планету. Корреспондент агентства «Рейтер» интересовался у нарочито доброжелательного представителя МИДа судьбой плененных летчиков НАТО. Представитель МИДа с улыбкой респектабельного джентльмена отвечал, что вопрос не в его компетенции, формально факт присутствия пленных на территории Ливии не подтвержден (хотя и не опровергнут), и лучше с ответом на данный вопрос повременить до лучших времен. Он же не интересуется судьбой ливийских моряков с подорванного у Мисураты катера береговой охраны, которых подобрали американские морские пехотинцы. Он уверен, что пленные содержатся в достойных условиях. Почему бы и Западу не положиться на цивилизованность ливийских военных?