Небесный спецназ Сталина

«Аэрокобра» в пикировании заходит на цель. В лобовом бронестекле совсем рядом – земля, плюющаяся огнем зенитных «Флак-систем». А в перекрестье – пыхтящий на рельсах паровоз, тянущий за собой состав товарных вагонов и платформ. На некоторых платформах были установлены спаренные зенитные автоматы.

Но и «кобрам» было чем огрызаться. Навстречу немецкому эшелону устремились огненные трассы пулеметно-пушечного огня. Цепочки разрывов пересекают железнодорожную колею и бьют по паровозу. Из пробитого котла со свистом вырываются струи пара. Разлетаются вдребезги от попаданий 37-миллиметровых снарядов платформы с немецкими зенитками, полыхают вагоны.

На некоторых сериях «Аэрокобр» в правом крыле размещался кинопулемет. А вот у истребителей Отдельной эскадрильи «воздушных охотников» у каждого ведущего пары стоял фоторегистрирующий прибор. Гитлеровские асы ставили фотокинопулеметы преимущественно на истребители. Ну а русские – на штурмовики Ил-2 и бомбардировщики. Ведь в Красной Армии авиация работала в интересах сухопутных войск, прорубая дорогу танкам и пехоте. И теперь фотокинопулеметы «Аэрокобр» бесстрастно фиксировали нагромождения горящих вагонов, разбитые паровозы, пылающие склады, разбегающихся от искореженного железнодорожного полотна гитлеровцев.

– Я Леопард-1, прием. Еще заход!

– Понял, командир, выполняю.

Снова «Аэрокобры» стремительно проносятся – теперь уже на бреющем – сквозь столбы дыма от горящих немецких эшелонов. Невдалеке от станции громоздятся под откосом платформы с техникой. Гитлеровцы хотели вывезти свои подбитые танки, чтобы починить их и вернуть в строй.

Ведомый майора Волина, Олег Погорелов, удачной очередью распарывает бок цистерне с «горючкой». Та моментально вспыхивает огненным гейзером, расплескивая жидкое пламя во все стороны. «Кобра», конечно, не бронированный «ил». Однако же и от P-39Q на штурмовке есть толк! Мощная пушка и пара крупнокалиберных пулеметов «Аэрокобр» по небронированной и легкобронированной технике работают уж всяко лучше, чем наши ЛаГГ-3. Раскаленные сталь и свинец косой смерти выкашивают уцелевших гитлеровцев.

Майор Волин жмет на гашетки пушки и пулеметов, чувствуя всем телом дрожь отдачи, от которой вибрирует вся конструкция самолета. Бледные молнии трассеров прошивают грязно-черный дым, стелющийся над землей.

– Нате вам, суки фашистские! За слезы наших матерей!

От попаданий взрывается крытый вагон, видимо, там была взрывчатка. Деревянные и металлические осколки разлетаются во все стороны, словно шрапнель. Ручку управления на себя – и вправо! Волин выполняет восходящую бочку, набирая высоту. И тут комэск почувствовал частые удары по фюзеляжу и сильный рывок в сторону.

– Командир, зенитка справа! – запоздало кричит ведомый.

Ах, твою же мать! Александр Волин изо всех сил тянет ручку управления самолетом и давит ногами на педали, стараясь выправить опасный крен.

– Я Леопард-1, прием, меня подбили… Теряю высоту…

– Я Тигр, прием, Леопард, уходи на «точку», – немедленно ответили с наземного командного пункта.

– Командир, держись, мы прикроем, прием.

Истребитель трясло как в лихорадке и норовило развернуть вправо. Росла температура масла двигателя. Были повреждены также элерон и рули высоты. А до аэродрома было еще ой как далеко… Но Александр Волин привык бороться до конца. Стиснув зубы, он ворочал враз «потяжелевшим» управлением.

И тут на «Аэрокобры» выскочили «Фокке-Вульфы-190». Стервятники вывалились из облаков и попытались перехватить дерзкие краснозвездные истребители. Но ведомый был начеку.

– Командир, «фоккеры», уходи в сторону! – Олег Погорелов вырвался вперед и огненной очередью преградил путь головному FW-190A-4. Несколько взрывов 37-миллиметровых снарядов, пришедшихся прямо в лоб, разбалансировали 14-цилиндровый мотор воздушного охлаждения BMW-801D-2. В итоге расположенный в передней части защищенного 6-миллиметровой броней кольца «NAKA» вентилятор разлетелся обломками лопастей и заклинил какие-то тонкие механизмы двигателя. Вентилятор этот подавал воздух для принудительного охлаждения мотора, а теперь вот стал источником бед. Ведь поражение маслосистемы или вентилятора неизбежно приводит к сгоранию или заклиниванию мотора.

Оставляя за собой черный шлейф дыма, «фоккер»-«охотник» отвалил в сторону, а за ним и вся группа стервятников. Боя они не приняли и предпочли ретироваться.

– Командир, добьем их!

– Отставить преследование! У нас боекомплекта почти не осталось. Да и у меня самолет подбит. Возвращаемся.