Небесный спецназ Сталина

Александр Волин сосредоточился – предстояла далеко не простая посадка. «Кобра» была очень опасна на вынужденной посадке, а именно такая и предстояла командиру эскадрильи. Если он сейчас не сбавит скорость до необходимого минимума, то передняя часть фюзеляжа вместе с кабиной попросту разобьется о землю. А если слишком рано скорость сбросит – «Аэрокобра» свалится на крыло. И вот земля приближается – такая опасная и долгожданная… Летчик прибирает обороты уже полуразбитого, но все еще «тянущего» двигателя. Ручку на себя… И вот – удар! Скрежет, лязг разрываемого металла. Уф-ф-ф! Приземлился…

На аэродроме аварийно приземлившийся истребитель сразу же обступили летчики и техники, помогли Волину выбраться из кабины.

– Все, «птичка» – тю-тю! – сказал комэск, оглядывая разбитый двигатель, искалеченный элерон и хвостовое оперение. Чудо, что самолет вообще дотянул до аэродрома.

– Ничего, командир, мы твою «птичку» за двадцать четыре часа починим! – сказал инженер Отдельной эскадрильи техник-капитан Сергей Сазонов.

А между тем бои за столицу шахтерского края уже близились к завершению. Наступление Красной Армии на немецкие позиции в Донбассе было стремительным и неотвратимым.

16 августа перешли в наступление войска Южного фронта и прорвали немецкую оборону. 30 августа при содействии морского десанта был освобожден Таганрог.

Первого сентября немецкие войска начали отступать по всему фронту в Донбассе. А 8 сентября советские войска освободили индустриальный центр Донбасса – Сталино.

По случаю крупной победы в Донбассе Москва в двадцать ноль-ноль салютовала нашим доблестным воинам-освободителям двадцатью артиллерийскими залпами из двухсот двадцати четырех орудий.

В боях за освобождение Донбасса геройски погибло много воинов Красной Армии. Среди них – командир 3-й гвардейской танковой бригады гвардии полковник Франц Андреевич Гринкевич и герой боев в Сталинграде генерал-лейтенант Кузьма Акимович Гуров.

На чудом уцелевшем здании оперного театра развевалось Красное знамя, водруженное воинами 87-й Гвардейской стрелковой дивизии гвардии сержантом Геращуком и гвардии рядовым Жуйковым.

Александр Волин на один день вырвался в свой родной город. Он шел по знакомым с детства донецким улицам и не узнавал их…

Оккупация продолжалась долгих 700 дней, наполненных болью, страхом и массовым истреблением мирного населения.

Только на шахте «4-4-бис Калиновка» за период с ноября 1941 года до первых чисел сентября 1943 года было расстреляно и сброшено в шурф шахты около 75 000 человек. При общей глубине шахты в 360 метров 305 из них были завалены телами убитых. Фашисты, боясь ответственности за содеянное, бросали в шахту каустическую соду, которая ускоряла разложение трупов, а при отступлении подорвали шахтный копер и завалили таким образом ствол шахты.

Один из гитлеровских палачей на судебном процессе, проходившем уже после войны, в октябре 1947 года в театре оперы и балета, показал: «Грудных детей, а также детей в возрасте 5–6 лет матери брали на руки и с ними подходили к стволу шахты: немцы расстреливали одновременно мать и ребенка».

Один из двенадцати военных преступников, представших перед судом военного трибунала, Вольфганг Леснер, рассказал, что 13 октября 1942 года он тремя автомашинами доставил к шахте «4-4-бис» сто двадцать человек, забранных из оберфельдкомендатуры, находящейся в здании гостиницы «Донбасс». Жертвы тремя партиями по сорок человек были расстреляны и сброшены в шахту.

Уже под конец оккупации, когда были слышны близкие залпы советских орудий – 7 сентября 1943 года, немцы, отступая из города, согнали в подвал дома № 52 по улице Университетской жильцов дома – женщин и детей – и заживо сожгли их.

Участь военнопленных красноармейцев тоже была ужасной. В январе 1942 года на территории клуба имени Ленина металлургического завода был организован Центральный лагерь военнопленных. Условия содержания были просто адскими: в 30-градусные морозы пленные находились под открытым небом. В жаркие летние месяцы страдавшие от жары военнопленные по трое-пять суток не получали питьевой воды. Кормили их два раза в день свекольным наваром или просом. При мойке пленных в бане особенно истязали евреев – им мыли спины железными щетками.

В результате такого режима смертность среди узников доходила до двухсот человек в день[69].

Вот такими средствами гитлеровские изуверы строили «новый мировой порядок», будь они прокляты!

Глава 11 Два штрафника

Но бои продолжались и после освобождения столицы Донбасса. Советские войска продолжали теснить на запад гитлеровских оккупантов. Несколько дней спустя на этом же участке фронта майор Волин схлестнулся в отчаянном воздушном бою с «Мессершмиттами-109». И хотя это были устаревшие «Эмили» – Bf-109E-4, дрались они отчаянно.