Небесный землемер

Градус севернее Парижа оказался равным 56 туазам (один туаз составляет примерно 2 метра), а южнее Парижа — 57. Казалось бы, все ясно: Земля имеет форму яйца, и спорить больше не о чем. Однако ньютонианцы и не думали сдаваться. Они заявили, что Кассини ошибся, и принялись на свой страх и риск мерить градусы меридианов по всей Франции.

Но чем больше накапливалось измерений, тем противоречивее получались результаты. Один раз оказывался короче северный градус, другой раз — южный. Бесконечные промеры так запутали дело, что понять, кто же все-таки прав, стало уже совершенно невозможно. И тогда Парижская Академия наук решилась на крайнюю меру.

Охотники за сплюснутой Землей

Стояла поздняя весна 1735 года, когда от берегов Франции отплыл парусный корабль. Он направился через Атлантику к берегам Южной Америки. А год спустя другой такой же корабль, выйдя из того же порта, повернул на север — к Скандинавии. Виднейшие французские академики, оставив в тиши кабинетов неоконченные научные труды и сменив парики и камзолы на походное платье, отправились измерять меридиан вблизи экватора и у Полярного круга. Надо было, наконец, решить спор, равного которому, пожалуй, не знала история науки. Измерения наметили произвести там, где разница в длине градуса ожидалась наибольшей.

Первая экспедиция во главе с академиками Годэном, Буге и Лакондамином высадилась на побережье испанской колонии Перу. Этим ученым предстояло измерить кусок меридиана, проходящего вдоль широкой долины между хребтами Кордильер. Начать измерения решили от города Кито и двигаться дальше до самого экватора. Но экватор, эту невидимую линию, опоясывающую Землю, еще предстояло найти. И пока основные участники экспедиции добирались с побережья через Кордильеры до лежащего в долине Кито, Лакондамин, высадившись на восточном берегу американского континента, искал экватор.

Он двигался по узкой прибрежной полосе, отвоеванной океаном у джунглей, тянувшихся на много километров в глубь страны. За джунглями высились снежные громады гор. Ни одного селения или хотя бы одинокой хижины не встретилось ему. Днем Лакондамин продвигался вдоль Тихого океана, а ночью, на привале, по звездам определял широту, под которой находился.

Привычные звезды оказывались совсем в других частях небосвода. Ниже и ниже опускалась каждую ночь Полярная звезда, отстоявшая в то время от Полюса мира примерно на 2°. Все ближе становился экватор. В одну из ночей Полярная звезда сравнялась с горизонтом: где-то здесь густые дебри оплетенного лианами леса, горные хребты и лежащую за ними долину пересекал экватор. Конечная точка измерений была намечена.

Теперь Лакондамину, затерянному в этих бескрайных лесах, предстояло добраться до города Кито, где его уже ожидали остальные участники экспедиции. Пробираясь по звериным тропам сквозь леса, карабкаясь по горным склонам, переправляясь через бурные реки, Лакондамин, которому никогда прежде не приводилось путешествовать иначе, как в экипаже, очутился, наконец, в Кито. Неизвестно, кончилась ли бы благополучно вся эта эпопея, если бы не его кипучая энергия и страсть к исследованиям.

…Чем южнее продвигалась экспедиция, тем становилось все жарче и жарче. Каждый день, словно по расписанию, шли дожди. Сырой, почти горячий воздух было трудно вдохнуть. Ученых мучила лихорадка.

А стоило подняться в горы, как дождь превращался в снег или град. И люди страдали от холода не меньше, чем от жары. Однажды снежная буря свирепствовала целых три недели. И три недели участники экспедиции отсиживались на вершине горы в тоненькой палатке, прогибавшейся под тяжестью снега. Они не могли даже развести костер — искусством высекать огонь из кремня (ведь спички тогда еще не были известны) им тоже удалось овладеть не сразу.

Вдобавок ко всему местные жители очень враждебно встретили иностранцев. Французов сопровождали два испанских офицера, специально приставленные к ним по распоряжению короля, который только на этом условии разрешил измерять «испанский» меридиан. Но и это не избавляло от неприятностей.

Дело в том, что, по преданию, индейцы, спасая свои богатства от испанских завоевателей, спрятали их где-то в горах. Не раз предпринимались отчаянные попытки отыскать этот клад. Но тщетно, он так и не был найден. И как только появились французы, лазавшие по горам непонятно зачем, индейцы решили, что те переплыли океан, чтобы завладеть их сокровищами.

Однажды, когда ничего не подозревавшие ученые принялись за измерения, на них накинулись индейцы и забросали камнями. Пришлось спасаться бегством. Один из участников экспедиции, не успевший скрыться, был убит.

Но на этом злоключения экспедиции не кончились. Началась англо-испанская война. Сопровождавшие экспедицию офицеры отправились на фронт, и ученые вынуждены были дожидаться, пока кончатся военные действия. Без «конвоиров» испанский король не разрешал французам делать ни шагу. Все это очень осложняло дело.

К тому же и среди членов самого научного отряда не было полного согласия.