Неблизкие

Касаюсь ступнями прохладного пола и прежде, чем выйти, привожу волосы в порядок, собрав их в высокий хвост. Пижаму меняю на шорты и майку, и только после этого выхожу в зал.

Шум воды в ванной говорит о том, что Максим принимает душ. Я же направляюсь к кухне.

Пока иду пытаюсь вспомнить где у него стоял чайник. Но хоть убей, не могу припомнить.

Ночью сложно было его разглядеть в темноте.

Чёрт. А мне нужно выпить таблетку. Дома-то я знаю, что где находится, а тут не продумала этот вопрос заранее и не подготовила стакан воды с вечера.

Дойдя до места назначения, рукой ощупываю пространство. Подушечки пальцев скользят по картону. Коробке из-под пиццы, судя по всему. Касаются стекла стакана, который я едва не роняю, потому что стоит он с самого края, небольшой кофемашины и тарелки.

Ну? Хоть бы бутылку какую-то с минералкой найти.

Желание выглянуть из-под повязки каждый раз, когда я оказываюсь в подобной ситуации, очень велико. Казалось бы, посмотрю только секунду и найду то, что мне нужно. Но врач строго настрого запретил это делать, поэтому приходится выкручиваться.

Оборачиваюсь вокруг себя и ступаю к столу. Может там найдется то, что мне нужно.

Выставив руки, чтобы не свалить ничего, делаю шаг, но вместо прохладной плитки под ногой внезапно ощущаю нечто мягкое и пушистое, издающее пронзительный визг в момент, когда моя ступня на него наступает.

Меня передергивает ужасом.

Вздрогнув, отскакиваю, одновременно начиная визжать не меньше пушистой твари. От страха, что это скорее всего мышь, если судить по звуку и размеру, теряюсь в пространстве. Истошно визжа, перескакиваю с ноги на ногу, кручусь на месте, потому что она ведь, наверное, тоже мечется и первое, что сделает с большой вероятностью — это набросится на мои голые ноги. Заразит меня иерсиниозом, тифом и в самом худшем случае бешенством.

А-а-а-а-а.

Поддаваясь панике, цепляю рукой тот злополучный стакан, и он со звоном разбивается прямо у моих ног.

Я застываю. Сердце тяжелыми ударами бьется в ушах. Оглушает. Теперь я не просто слепая, а еще и глухая. Боясь пошевелиться, привстаю на носочки.

Хоть бы она убежала, хоть бы убежала, боже!

Дрожащие пальцы сжимаю в кулаки, по ногам будто что-то бегает.

— Ма-а-акс, — кричу одновременно с тем, как дверь ванной с грохотом открывается.

— Ты чего так орёшь-то? — взволнованно рявкает, а потом в меня врезается тяжелое мужское тело. — Бля. Не двигайся.

— Мышь? — меня начинает трясти еще сильнее.

Я пячусь назад, вжимаясь в него спиной, а он подхватывает меня за талию и поднимает над полом.

— Осколки.

Разворачивает на весу к себе, а я вцепляюсь в него как в спасательный круг. Паника бьет по вискам. Карабкаясь на него, как на дерево, чтобы как можно выше оказаться над полом, повисаю у него на шее и обхватываю торс ногами.

— Тих-тих, если не хочешь еще ближе познакомиться с младшеньким, осторожнее с трением, стесняшка, — смеётся он, кладя мне на спину ладони.

— Какой младшенький? Там мышь, Максим!

— Какая мышь? У меня нет мышей.

— Убирать надо чаще, — едва не бьюсь в истерике, — Там. На полу. Я на неё наступила. Развел бардак. Не удивлюсь, если у тебя тут и тараканы с муравьями обитают.

— Так, угомонись, — мне по бедру вдруг прилетает неслабый шлепок, — во-первых, послабь захват, Лиз, иначе близкого знакомства тебе с меньшим таки не избежать. Во-вторых, под ногами осколки, поэтому давай-ка я тебя сейчас усажу на стол, а в-третьих, никаких мышей и тараканов у меня нет.

Он делает шаг в сторону, после чего мои ягодицы касаются столешницы.

— Всё, можно отпускать, — звучит мне насмешливо на ухо, но от страха меня будто парализовало.

Мыши и змеи моя фобия. Я боюсь их практически до остановки пульса. Поэтому и разжать руки у меня получается не сразу.

— Что, реально испугалась? — чувствую, как его ладони съезжают со спины на бедра.

Под оголтелый пульс, наконец послабляю захват.

— Да. — звучу уже менее истерично, — Проверь еще раз. Там точно мышь. Я же не чокнутая.

Но Макс почему-то не двигается. Вместо того, чтобы беспокоиться о живности, подушечками пальцев медленно скользит по моим бедрам к коленям и обратно, вытесняя страх совсем другим ощущением, стремительно захватывающим мое тело. По ногам струятся мурашки, а внутри все вспыхивает будто от огня. Щеку жжет его горячее дыхание.

До меня только сейчас доходит, что он практически голый. Влажное махровое полотенце щекочет внутреннюю часть моих бедер, а мокрая кожа успела оставить следы на моей футболке и ладонях.

Не отдавая себе отчета, скольжу ими по плечам, ощущая, как натянуты твердые мышцы. И подрагивают от моих прикосновений.

В горле мгновенно становится сухо.

Мужские пальцы сильнее впиваются в мои бедра, а губы едут по щеке по направлению к губам.

— Лиз… — шепчет Макс, отравляя меня ментоловым дыханием.

Впрыскивая одновременно с этим ароматом вещества, которые бьет в голову похлеще любых запрещенных.

— Максим, мышь, — выдыхаю, резко роняя руки и хватая его за запястья.

Сердце отбойным молотком выламывает ребра.

Что он творит вообще?