Неблизкие

— Посиди минутку, я сейчас.

Уходит куда — то, и возвращается спустя минут пять. Открывает дверь с моей стороны.

— Надеюсь, понравятся.

Моей руки касаются стебли, и в руках оказывается не малых размеров букет.

— Что это? — восторженно лечу подушечками пальцев по хрустящей бумаге к верху.

Макс садится со своей стороны и заводит машину.

— Гипсофилы.

Гипсофилы? Я таких и не знаю. Тактильно — это множество небольших бутончиков, сложенных в один большой.

Ныряю носом в цветы и слышу, как щелкает камера.

— Красивая девочка.

Сердце раздувается и как умалишенное колотится в груди.

Ну вот как ему противостоять? Знаю, что нельзя было целовать его в ответ, но и оставаться равнодушной совсем не получается.

— Спасибо тебе, — тянусь вперед, чтобы поблагодарить его и натыкаюсь на мужские губы.

Макс кладёт ладонь мне на затылок, чтобы с ходу углубить поцелуй.

Ох, мамочки, какой он горячий. В животе тут же закручивается спираль от его напора, запаха, уверенного языка, шарящего в моем рту. Хочется спрятаться от ощущений, потому что их слишком много. Всего лишь поцелуй, а у меня все дрожит внутри и тянет сладкой истомой.

По приезду домой Макс ставит цветы в ведро. Но на этот раз оставляет его посреди зала, а не запихивает в угол у входа. Мы обедаем, разговариваем и целуемся. Так много целуемся, что у меня начинают болеть губы, но остановиться все равно не получается.

Не знаю правильно ли я поступаю, позволяя себе эти вольности с Максом и ступая на ту самую тропинку, которую старалась избежать, но я словно впервые за долгое время чувствую себя другой.

Не послушной отличницей дочкой, окончившей школу с золотой медалью и поступившей на бюджет в музыкальную академию. А простой девчонкой, внутри которой, оказывается, существует вулкан эмоций, способный извергаться и бурлить.

Когда за окном темнеет, я отправляюсь в ванную, кое — как выставив Макса за дверь. Если до этого он не особо слушал мои «нет», то теперь их для него будто и вовсе не существует. Прижимая ладони к горящим от смущения щекам, принимаю душ, надеясь, что этот засранец не ворвется сюда, а потом выхожу в зал.

Макс уже во всю работает, если судить по стуку клавиатуры. Отправившись в комнату, я осторожно снимаю повязку. Знаю, нельзя долго ходить без неё, но сегодня противостоять себе я не в состоянии.

Мне нужно его увидеть, хотя бы пару минуточек.

В зале лишь приглушенный свет от нескольких мониторов, поэтому ориентироваться мне удаётся легко. Вижу я не очень четко, но немного лучше, чем несколько дней назад. Теперь я в состоянии различить непонятные символы на мониторах, таблицы.

По мере приближения к Максиму пульс учащается. Тихонько подхожу к нему сзади и кладу ладони на плечи.

— М-м-м-м, — он мурлычет, как довольный кот.

С улыбкой провожу пальцами по его жестким черным волосам.

— В чем состоит твоя работа? — несмело любопытствую.

— Раз ты спрашиваешь, значит ответ уже знаешь, — оторвавшись от клавиатуры, он разворачивается на своем стуле.

Взгляд в темноте вспыхивает, когда замечает, что я без повязки. Обхватив руками талию, усаживает меня к себе на колено и завороженно гладит большим пальцем щёку, смотря мне в глаза.

Я и сама не дышу. Его изображение нечеткое, словно сквозь тонкий слой воды, но мне этого вполне хватает, чтобы рассмотреть то, КАК именно он на меня смотрит.

И я, кажется, пялюсь на него точно также. Жадно изучаю губы, которые только за сегодня меня целовали столько раз, сколько я не целовалась вообще за все годы.

— Зачем рискуешь? — хрипло произносит.

— Я совсем немножечко, — отвечаю, вдоволь напитываясь его эмоциями, которые буквально написаны на лице. Хочу запомнить их и до снятия повязки прокручивать в памяти, потому что они просто сумасшедшие. Он сумасшедший. Красивый такой, дерзкий мальчик, — а ты зачем?

Он хмурится, а я киваю на компьютеры.

— Ты правда хакер?

Догадавшись, хмыкает.

— Бакеев разоткровенничался?

— Так, правда?

— Да, Лиз.

В груди тревожно стягивает.

— Зачем тебе это?

— Деньги, — он все также безотрывно смотрит на меня.

— Разве тебе недостаточно знаний для того, чтобы быть программистом? Они сейчас тоже очень хорошо зарабатывают.

— Чтобы устроиться программером нужно иметь высшее образование. У меня его пока нет. Вот закончу универ, а там уже буду смотреть.

Ну, логично… Мало какая хорошая компания возьмет человека без диплома. Да еще и без опыта работы. Тут сложно, да.

— То, что ты делаешь незаконно?

— Местами да, — сощурившись, наблюдает за моей реакцией. — Не подхожу тебе? Боишься?

— За тебя — да. Не хочу, чтобы с тобой что — то случилось, — склоняюсь и мягко прижимаюсь к его губам.

Макс шумно выдыхает, а потом пропускает ладонь под моими волосами и обхватывает ею шею.

Мы снова целуемся. Нежничаем, жадничаем. Он подхватывает меня под бедра и несет в спальню.

Осторожно опускает на кровать.

Горящим взглядом плавит мою кожу и внутренности. Здесь темно и я почти не вижу. Но за то время, пока я хожу с повязкой, все остальные мои органы восприятия научились работать выше своей нормы. Поэтому я впитываю его нетерпеливое желание и пьянею с каждой секундой сильнее и сильнее.