Неблизкие

И этот ее шепот, как мантра. Такая отзывчивая девочка, с ума сойти. Спускаюсь губами к животу, прикусываю лобок. От терпкого аромата сводит скулы.

Сожру её всю.

Выполняя собственное обещание, раздвигаю губки языком. Лиза охает, пытает свести колени, но поздно. Пора стесняшечку немного испортить.

— Кайфуй, — произношу, играясь языком с её клитором.

— Боже…

Хочу видеть какая она там. Розовая, шелковистая. Но это потом. Пока что моя фантазия работает на износ и дорисовывает все детали через прикосновения. И это тоже охуенно.

Мягкая такая кисонька, нежная. Влажная.

Обведя горячий вход пальцами, опускаю руку и сжимаю член. Он уже воет и пульсирует.

Приподнявшись, таки нарушаю договор и на секунду приподнимаю галстук, чтобы достать из ящика презервативы. Не удержавшись, прохожусь взглядом по голому совершенству.

Р-р-р-р-р, идеальная!

Рывком возвращаю галстук на место и разорвав фольгу, раскатываю латекс по стволу.

Быстрыми поцелуями покрывая кожу, поднимаюсь к её губам.

Знаю, что будет больно, но постараюсь, чтобы все произошло быстро. Ей хочется доставлять только удовольствие, а не боль.

— Готова? — спрашиваю, устраиваясь между бедер.

— Да, — напрягается Лиза, а грудная клетка начинает ходить ходуном.

— Не-не, возвращаемся на шаг назад, — опускаю руку и нащупываю её складочки. Легко поглаживаю клитор, — расслабься, Лиз. Ты же мне доверяешь?

Быстро кивает, а через секунду, когда я усиливаю давление на её чувствительный комочек, вздрагивает и стонет.

Я в этот момент беру в руку член и направляю в неё. Рывком прорываюсь внутрь и под ошеломленный вскрик Лизы, замираю.

Вау!

Охренеть, как узко. Из глаз разве что искры не сыплются.

— Тш-ш-ш, — ловлю её губы и тут же протискиваюсь между ними языком.

Быстро и глубоко целую. Успокаиваю и её и себя. Хотя на счет себя поспорил бы. Мне бы сейчас для первого раза быстро и жестенько. А потом бы уже с оттяжкой, так, чтобы затрахать её до полусознания. Но не вот так, когда ей больно. Поэтому сдерживая себя, начинаю медленно раскачиваться.

— М-м-м-м, — стонет Лиза.

— Больно?

— Не очень.

— Не очень — это хорошо.

И снова зацеловываю её. Медленно скольжу наружу и вхожу еще немного глубже. Наше дыхание встречается, мы тремся губами и то замираем, то целуемся. Меня разрывает, но я хочу, чтобы не только я кончил, а и её первый раз был особенным. Поглаживая вздёрнутую грудь, еду вверх ладонью, трогаю припухлые после наших поцелуев губы.

Обвожу её рот пальцем, Лиза его несмело прикусывает. На автомате резче дергаюсь вперед, Лиза охает, но не от боли. Эту тональность я знаю. Ей нравится. Не вынимая палец из её рта, целую.

Наши языки сталкиваются, она впивается мне в волосы и сгребает их в кулак. Пиздец. Это просто а-а-а-а.

Меня начинает уносить. И я, чувствуя, что вот-вот кончу, опускаю между нашими телами руку и нахожу её клитор. Под сладкие стоны, тру его, срываясь в четкие и быстрые движения членом, пока нас одновременно не взрывает. Оглушенный громким вскриком и тем, как стенки влагалища сжимают меня, застываю, откидывая назад голову и изливаюсь, пропуская через каждую клетку тела сумасшедшую эйфорию.

Падаю рядом с Лизой, сердце как не в адеквате, ломит ребра, в голове гудит. Срываю с себя галстук вместе с презервативом и укладываю стесняшку к себе на грудь.

Она тоже подрагивает, утыкается мне в шею носом и тяжело дышит.

Счастливо улыбаюсь.

— И как? — тихий голос решетит мою шею, — Когда не видишь…

— Не знаю почему ты жалуешься, — тянусь за покрывалом и накидываю его поверх нас, — по-моему, бомба.

— Ну тогда теперь всегда будем только так, — смеётся она.

— Ой нет, на пару раз побаловаться я согласен. Но я тебя видеть хочу, — перемещаюсь так, чтобы оказаться сверху.

Вся такая взлохмаченная, оттраханная. Внутри отзывается на это крышесносное зрелище. Хочу ещё ее. И наблюдать за тем, как кончает. Закатывает глаза, содрогается.

— А я тебя, — трогает пальцами мои скулы.

От удовольствия прикрываю глаза.

— Уже скоро.

27. Лиза

— М-м-м-м.

Мне кажется, я мурлычу, как самая настоящая кошка. Качаясь где-то на границе между сном и бодрствованием, чувствую на спине руки Максима.

Они гладят, спускаются к ягодицам. Он что-то говорит мне на ухо, но я не могу различить, потому что ощущения такие острые, что мне кажется, я не способна ни говорить, ни слышать. Только чувствовать.

Вчера я так и уснула абсолютно голой рядом с ним. И вот сейчас Макс этим пользуется самым наглым образом.

Его губы, как крошечные разряды тока жалят плечи, лопатки. Скользят вниз по позвоночнику, а через секунду его зубы смыкаются на моей ягодице.

— Ау-у-у-у, — шиплю, тут же просыпаясь.

Приподнимаюсь, но он ладонью вжимает меня обратно в простыню.

— Лежать. Я не давал команду вставать.

— Мне больно.

— Не ври.

Возмущенно мычу, но не искренне.

На самом деле мне действительно не больно. Скорее это было неожиданно.

— Сладенькая девочка.

Мурашки крошечными росинками рассыпаются по коже от его горячего шепота. И уже ни возмущаться не хочется, ни спорить. Я вообще, как желе рядом с Максом. Нестойкое и готовое растаять от любого прикосновения.