Небо Атлантиды

Первым информацию о происшествии получил подполковник (пулкининкас лейтенантас) Дариас Баранаускас – представитель литовского министерства национальной обороны в Эстонии. Сидя в своём кабинете в литовском посольстве в Таллинне, он перебирал бумаги, связанные с подготовкой к масштабным учениям НАТО в Балтийском регионе, когда пронзительно заверещал телефон прямой связи с посольством Финляндии. Военный атташе Марко Экстрём, который вполне официально курировал своего коллегу из Литвы, вежливо поинтересовался, знает ли тот о «пиратском нападении» истребителей ВВС Российской Федерации на самолёт немецкой авиакомпании «Люфтганза», совершавший перелёт из Варшавы в Таллинн. Баранаускас поинтересовался источником этих необычных (если не сказать, сенсационных) сведений. Подполковник Экстрём ответил уклончиво, сославшись на данные местного радиоперехвата. Баранаускас поблагодарил, попрощался, а, положив трубку, тут же схватился за аппарат связи со штаб-квартирой Министерства обороны в Вильнюсе.

Примерно в то же самое время сообщение о группе из четырёх самолётов, на большой скорости вошедших в воздушное пространство Литвы в районе приграничного латвийского города Скайсткалне поступило в Центр управления полётами и наблюдения за воздушным пространством литовских ВВС, расположенном в приземистом красном здании на улице Пярлоёс, что в городе Каунасе. Эту информацию начальник Центра, подполковник Эдмундас Адоминас, получил по кодированной линии от оператора радиолокационного поста, сидящего в бункере в Рокае. Поскольку командующий военно-воздушными силами Вягялявичус был в отлучке, то, взвесив все «за» и «против», Адоминас попытался дозвониться до самого министра обороны или хотя бы до его заместителя, но у тех было занято, и тогда Адоминас, не чинясь, связался с начальником Штаба обороны, являющегося литовским аналогом американского Комитета начальников штабов.

Темперамент высокого накала, присущий большинству литовцев, накладывает свой отпечаток на манеру вести диалог. Литовцы могут битый час обсуждать на повышенных тонах простейшую проблему и, только доведя друг друга до полного изнеможения, принимаются за дело. Посему разговор двух старших офицеров – подполковника Адоминаса и полковника (пулкининкаса) Виталиюса Вайкшнораса, занимавшего должность начальника Штаба обороны, – вылился в пятнадцатиминутное препирательство по вопросу, кому следует взять на себя ответственность за принятие решений в этой нестандартной ситуации. Спор ещё только набирал обороты, когда с поста радиолокационного наблюдения сообщили, что все четыре цели почти одновременно пропали с экранов радаров.

Тут же на столе полковника Вайкшнораса затрезвонил телефон президентской связи, и сам президент Валдус Адамкус приказал собрать начальников штабов на экстренное совещание в кризисном центре Министерства обороны. Тут уж было не до выяснения отношений и согласования позиций – пришлось пожелать Адоминасу всех благ и переключиться на селектор. Ещё двадцать драгоценных минут ушли на сбор начальников штабов, которые, слава Богу, находились на своих местах – период отпусков закончился. В итоге полковник Вайкшнорас явился в кризисный центр одним из последних, но испытал удовлетворение, увидев, что все его подчинённые уже в креслах, за терминалами.

Помимо начальников штабов на закрытом экстренном заседании присутствовали: президент Адамкус, министр обороны Станкявичус и командующий вооружёнными силами бригадный генерал (бригадос гяняролас) Йонас Кронкайтис – человек легендарной судьбы, который единственный из всех присутствующих понюхал настоящего пороха в джунглях Вьетнама, заработав немало боевых орденов и дослужившись до чина полковника американской армии. Последним в кризисный центр вошёл глава Департамента госбезопасности Мячис Лауинкус. Секретарь закрыл за ним дверь, и совещание началось.

– Господа, – обратился президент к присутствующим, – как мне только что сообщили, произошёл весьма неприятный инцидент, который может иметь самые серьёзные последствия для национальной безопасности Литовской республики. Нам пока ещё не известно, почему это произошло и кто понесёт ответственность за кризис, однако уже сейчас мы с вами должны выработать план действий на случай непредвиденного развития ситуации…

Президент Адамкус был в своё репертуаре: заявить, что необходимо выработать план действий на случай «непредвиденного развития ситуации», мог только человек, ничего не понимающий в оперативном планировании, однако как раз Адамкуса в этом упрекнуть было нельзя, а значит, он сознательно «мутил воду», подстраховываясь на будущее.