Операция «Испаньола»

Антон ПЕРВУШИН ОПЕРАЦИЯ «ИСПАНЬОЛА»

Автор хотел бы выразить искреннюю признательность:

— Виталию Гришечкину за моральную и материальную поддержку,

— Александру Прозорову за ценные советы и суровую критику,

— Андрею Балабухе за многолетнюю бескорыстную помощь,

— а также всем участникам сетевой конференции RU.AVIATION за интересные рассказы о современной авиации.

Пролог. АЛЕКСИЙ, ЛЕХА И КОСТЯЙ.

(Прибалтика, июль 1979 года)

Солнце садилось.

Трое мальчишек — по четырнадцать лет каждому — спустились по вытоптанной тропке к воде. Один из них — толстый и коротко стриженный — по прозвищу «отец Алексий», полученному за густой, совершенно не мальчишеский бас, присел на мокром песке, подставил ладонь лениво набегающей волне. Второй — чернявый, смуглый и маленький — которого одноклассники называли просто Лехой, взобрался на прогретый за день валун и растянулся на нем с блаженной улыбкой. Третий подросток, отличавшийся длинными — почти до плеч — льняными волосами, высокий и худой до нескладности, по имени Костя (первая производная — Костяй) остался стоять, прищурясь и сложив пальцы правой руки наподобие козырька: он смотрел на заходящее солнце.

— Клевый фильм, — изрек наконец Леха, переворачиваясь на бок и подкладывая руку под голову.

— Угу, — откликнулся Алексий. Костяй промолчал.

— Мне особо этот понравился — старпом, — развил мысль Леха. — Как он их всех! И этого — японца — как он его!

— Почему ты думаешь, что он японец? — заинтересовался Алексий.

— А кто же он? — удивился Леха.

— Ну… китаец, например…— высказал предположение Алексий.

— Китаец он… как же… Китайцы маленькие все! — не унимался Леха.

— А ты их видел? — продолжал напирать Алексий.

— По телику видел, — защищал свою версию Леха.

— Не по телику, а в натуре — видел? — настаивал Алексий.

— А ты японцев в натуре видел? — ответил вопросом на вопрос Леха, чем исчерпал наметившуюся дискуссию.

С минуту они молчали: Алексий — подбирая новый аргумент, но не находя его, а Леха — победно улыбаясь. Тут слово взял Костяй. Он отнял руку ото лба и сказал, имитируя голос Капитана в исполнении замечательного актера Вельяминова:

— «Не нравится мне это. Что-то уж больно тихо». Леха прыснул: имитация удалась.

— Я же говорю: клевый фильм, — повторил он уже высказанный ранее тезис. — А как старпом под водой нырял — это вообще!..

— А мне больше нравится, когда они еще на «Нежине», — признался Алексий.

— Это когда тонут? — уточнил Леха.

— Ага, — подтвердил догадку Алексий. — Просто здорово снято.

— Мне только один эпизод непонятен, — сказал Костяй, во второй раз за сегодняшний вечер взяв слово. — Почему «нежинцы» сначала передали в эфир «SOS» и свои координаты, а потом на вельботе отправились совсем в другое место?

Леха даже не нашелся что ответить. Такой взгляд на один из сюжетообразующих эпизодов фильма оказался для него совершенно неожиданным.

— Тебе что, фильм не нравится? — агрессивно осведомился он после мучительной паузы. Костяй вздохнул.

— Нравится, — сказал он. — Только это лажа.

— Ну ты вообще! — обиделся Леха за создателей фильма и прежде всего за сценариста Станислава Говорухина и режиссера-постановщика Бориса Дурова. — Сам-то понял, что сказал?!

В возмущении Леха даже вскочил и теперь стоял на валуне в полный рост. Костяй снизу вверх внимательно посмотрел на него.

— Не люблю, когда режиссерская лажа помогает героям, — заявил Костяй смело.

— Герои сами разберутся, что к чему. Иначе они не герои.

Для четырнадцатилетнего подростка сказано было сильно, и Леха снова замолчал. Он, в общем, был в курсе, что Костяй славен не только безусловным превосходством в беге на короткие дистанции, но и мудреными суждениями, ставящими порой в тупик и самых «прогрессивных» из учителей. Суждения эти обычно попадали в «яблочко», а потому спорить с Костяем было трудно. Если вообще возможно.

— Но ведь фильм клевый? — на всякий случай переспросил Леха.

Костяй снова вздохнул.

— Фильм хороший.

— Так чего же тебе еще надо?! — возмутился Леха.

— Да-да, чего тебе надо? — поддержал его Алексий.

— Достоверности, — ответил Костяй с таким видом, словно уже и не чаял, что его когда-нибудь поймут.

Вот тут Леха нашел ответ. Он его, конечно, не придумал, а услышал как-то по телевизору из уст какого-то деятеля культуры, который то ли подвергал кого-то критике, то ли, наоборот, подвергался.

— «Главное — не в достоверности обстоятельств, главное — в достоверности героев»!

Эта мудреная фраза выскочила из Лехи с легкостью необыкновенной, что его самого порадовало, а отца Алексия удивило настолько, что тот даже открыл рот и отступил от Лехи на шажок-другой, как от прокаженного. Костяй же широко улыбнулся и сказал так:

— Тогда самые достоверные в этом фильме — пираты.