Небо Атлантиды

Говорят, женщина живёт в ожидании чуда – пусть это будет даже страшное чудо. А такая волевая и сильная женщина, как Ангеле, ждёт чуда вдвойне, но далеко не всякий мужчина способен это чудо создать. Алексей втянул её в скверную историю, но она была уже почти благодарна ему и смотрела на него совсем другими глазами – словно он был пришельцем с Марса, из мира кровавого бога, где идёт вечная война Добра со Злом и где нет места компромиссам.

Впрочем, наметившаяся душевная близость не помешала Бачинскайте выполнить задуманное. Она потребовала у пилотов вернуть ей сумку, выразив при этом желание уединиться в кустиках. Когда Алексей вызвался сопроводить и проследить, чтобы не сбежала, Ангеле заявила, что он не получит никакого удовольствия от сего процесса, поскольку ей надо ни «пипи-кака», а сменить тампон. Памятуя о том, с какой брезгливостью отнеслись к её телу жлобы-охранники алюминиевой фирмы, Бачинскайте полагала, что похожую реакцию известие о месячных должно вызывать у любого здорового мужчины. Здесь она оказалась права. Убедившись, что его не обманывают (для этого Ангеле пришлось порыться в сумке и продемонстрировать пачку «Тампакс»), Алексей не только не пошёл за ней, но и подчёркнуто отвернулся. Можно было сбежать, но, во-первых, сильно болели распухшие от удара колени, а во-вторых, кто же сбежит от чуда, если ждал его всю сознательную жизнь?

Тот факт, что Бачинскайте отсутствовала целых пятнадцать минут, также не вызвал вопросов. Что было ей на руку, поскольку всё это время она занималась тем, что набирала стилом сообщение на смартфоне «Palm i705» – микрокомпьютере с выходом по радиоканалу в Интернет. Он лежал в той же сумке, но, благодаря футляру, выглядел, как заурядная «косметичка». К сожалению, в адресной книге микрокомпьютера не оказалось электронных адресов литовских силовых ведомств, а искать их по просторам глобальной сети было долго и хлопотно, потому Ангеле предпочла отправить сообщение службе охраны собственного аэроклуба, здраво полагая, что те уж изыщут возможность и связаться с правоохранительными органами, и организовать операцию по поиску и спасению.

Она написала так: «MAYDAY, ребята, MAYDAY. Меня взяли в заложники вместе с машиной. Здесь четыре русских офицера и Госсекретарь Мадлен Олбрайт. Мы находимся к северо-западу от Каунаса. Выручайте, но будьте осторожны: эти офицеры вооружены и настроены решительно. Постарайтесь не допустить стрельбы. С надеждой на скорую встречу, ваша Ангеле».

Подумав, Бачинскайте стёрла упоминание о Мадлен Олбрайт, заменив его на «ещё одна заложница»: если сказать всю правду целиком, в неё никто не поверит, сочтут послание дурацкой шуткой. А так можно не сомневаться: сообщение прочтут и помогут.

Наверное, Ангеле переоценила своих сотрудников…

(Вильнюс, Литва, август 2000 года)

На третьем часу «кризиса» президент и министр обороны покинули центр, полагая, что ситуация находится под контролем. Из высокопоставленных лиц остались только командующий вооружёнными силами и директор Департамента госбезопасности. Оба они с нетерпением ждали вестей от моторизованного батальона.

Более или менее подробная информация начала поступать в центр на четвёртом часу «кризиса». Пехотинцы отыскали место падения одного из российских истребителей и даже катапультируемое кресло К-36ВМ. Однако никаких следов пилота, а хуже всего – никаких фрагментов немецкого самолёта обнаружить не удалось.

Полковник Вайкшнорас понял, что Штаб обороны допустил промашку в определении места падения самолёта, а пост радиолокационного наблюдения и подполковник Адоминас оказались правы. Требовалось вновь поднимать в воздух вертолёты, но начальник Штаба обороны чувствовал, что время упущено.

А тут ещё начальник военной разведки Гинтарас Азубалис сообщил, что к ним уже не в первый раз пытается дозвониться какой-то Джек Риан из Таллинна. Утверждает, что он сотрудник ЦРУ и у него для Штаба обороны есть ценная информация. Сначала этого Риана отправили по инстанциям, но, как оказалось, никто на низовом уровне не смог принять решения по его вопросу, и пришлось самому Азубалису переговорить с настырным американцем.

– Yeso Christo![47] – воскликнул начальник разведки, выслушав Риана, он повернулся к Вайкшнорасу и сказал дрогнувшим голосом: – Кажется, мы в дерьме по самые уши. Американец говорит, что на сбитом немецком самолёте летела Мадлен Олбрайт!

– Какая Олбрайт? – глупо переспросил полковник.

– Госсекретарь США!

Ситуация вновь вышла из-под контроля, только теперь «литовский кризис» приобрёл мировое значение…

Глава четвёртая Кольцо и ножик

(Таллинн, Эстония, август 2000 года)