Небо и корни мира

– Я хотел убить тебя, убей меня ты… Ты должен!..

«Только струйка крови – и все, – думал Джахир. – Не обратился и не умер… Он не демон!..»

Он зарыдал, сильнее прижавшись виском к плечу Яромира, и у того с надеждой вырвалось:

– Все? Легче?..

Одной рукой он стал гладить мальчика по голове и другой уже не удерживал, а просто обнимал за плечи. Тогда сквозь рыдания Джахир рассказал Яромиру ту страшную сказку, которую выдумал для себя со дня их встречи. Яромир не понимал, останавливал его, все еще боясь, что это бред, помрачение. Потом, вслушиваясь, стал улавливать нить…

Понемногу голос Джахира стал прерываться все чаще и рыданья сделались тише. Он не успокоился, но израсходовал все силы. Мальчик вспомнил, что ранил Омира и медленно отстранился от него. Яромир не удерживал его больше.

При неясном мерцании угасающего костра Джахир разглядел, что одна щека у Омира в черных потеках и борода с этой стороны слиплась, намокшая в крови. Джахир налил в плошку воды, чтобы помочь ему промыть рану.

– Я сам. Ты отдыхай, – сказал Яромир. – Это ничего.

Потом он долго не мог заснуть. Джахир, измученный, крепко спал на земле под навесом. У него даже во сне было усталое лицо и, как чудилось Яромиру, какое-то растерянное. Яромир, прижимая к щеке смоченную водой тряпицу, чуть ухмыльнулся одной стороной рта: ему бросился в глаза темный пушок над губой Джахира, густой, почти как у взрослого.

Утром Джахир снова простерся ниц перед шейхом и подал ему кинжал. Старец ответил недоверчивым качанием головы. Вчера юноша-хузари с горящим взглядом веры убеждал его, что сам видел, как демон Омир принимал свой подлинный облик. Теперь Джахир клялся, что ранил чужеземца священным кинжалом, – и его кровь не задымилась, и он не принял адского облика.

– Ты ищешь у меня защиты от своего господина? – сухим, шелестящим голосом спросил старик.

Джахир поднял на него взгляд.

– Он грозит тебе наказанием за то, что ты его ранил? Ты убежал, чтобы спрятаться в святом месте?

– Нет… – Джахир чувствовал: старец не верит ему. – Омир – мэшиг, безумец, – глухо сказал он. – Я думал, что он демон, а он просто безумец. Нельзя понять его мыслей. Когда я ранил его кинжалом, он обнял меня и утешал…

– Он овладел твоей душой, – помедлив, обронил шейх. – Ты не осмелился убить демона и продался ему сердцем. Ты осквернил кинжал пророка. Всевышнему не нужны такие воины: ты слаб душой и не верен. Пожинай сам плоды своего малодушия. Вы оба должны покинуть оазис до захода солнца. Иди…

Получив от Джахира эту весть, Яромир только кивнул:

– Вот и хорошо. Нам с тобой собираться недолго: своего нет, чужого не надо, – он усмехнулся одной стороной рта.

А на закате они уже были на караванном пути. Яромира охватило странное ощущение, которое уже овладевало им в пустыне. Он знал, что оазис Семи источников только-только скрылся из виду, что идут они с Джахиром по караванной дороге. Он помнил, что большой город, Хивара, находится всего в трех днях пути. Но Яромиру чудилось, что нет ни оазиса, ни Хивары, ни других людей на всем свете. Пустыня была лишь частью мира, но казалась больше него.

Под утро они остановились на ночлег: поели и легли под навесом, как вчера.

Джахир не спал. Он вновь думал о том, что Омир – безумец и невозможно понять его мыслей. Джахир осторожно приподнялся на локте. Яромир уже спал, накрывшись шерстяным плащом, точно так же, как в прошлый раз, запрокинув голову и словно открывая шею для удара. На его груди, поднимаясь и опускаясь от дыхания, лежала тяжелая медная ладонь. Шалый, прижавшийся боком к нему, настороженно смотрел на Джахира светящимися глазами.

«Я буду всегда его защищать, – чувствуя на щеках влагу от беззвучных слез, думал Джахир. – Когда он спит, я не буду спать, и уберегу его от врагов». Джахир теперь понимал, что нужен Омиру. Омир был мэшиг, безумец. Кто-то должен заботиться о нем, потому что он сам не помнит о себе. Джахир подсунул под голову Омиру, который улегся на землю просто так, свернутую дорожную сумку и получше укрыл плащом.

Остаться в Хиваре Яромир не мог. У гребцов и матросов были свои правила. Их нанимали до определенного порта, который был указан хозяином в договоре. Яромир должен был идти с галерой до Ирменгарда. Пожелай он уйти раньше – должен был бы хозяину неустойку, которую ему не из чего было заплатить. А это значило рабство за долги.

Джахира на галеру не взяли. Вернувшись из гавани, Яромир безнадежно развел руками.

– Вот так… Я все равно что невольник. А ты, Джахир… – сказал он. – Хочу, чтобы ты учился ремеслу. Денег заплатить мастеру я достану. Хочу, чтоб с тобой был старший и чтобы он был мастер, понимаешь? А ты чтобы слушал его и за кинжал не хватался. Поверь мне разок, Джахир. Мастера тоже бывают плохие люди, а ты все равно его слушайся, пока не научишься всему. Поищем с тобой ремесло, чтобы было тебе по душе. Скоро, говорят, конец света; я тебя принуждать ни к чему не буду, лишь бы тебе самому дело нравилось.