Небо истребителя

Гитлеровцы намереваются нанести массированный удар с воздуха по нашей обороне. Вражеских истребителей много, они легко могут сковать нас боем. Главную опасность представляют истребители, летящие выше. Но они ждут нас на встречных курсах, а мы ударим с тыла. Наше преимущество — внезапность и быстрота, но этого преимущества может хватить только для разгрома одной группы первого эшелона. А как быть с остальными?

Сближаясь с «юнкерсами», думаю: по какой из двух первых групп выгоднее нанести удар? И вдруг правее меня из сивой дымки, через которую еле-еле просматривалась земля, вынырнул вражеский корректировщик. Значит, в дыму можно спрятаться, а из него вынырнуть вверх. Нужно воспользоваться этим. Нам выгодно атаковать сверху вторую группу истребителей и, прикрываясь дымкой, внезапно ударить по первому эшелону бомбардировщиков. Наши «яки», окрашенные в темно-голубой цвет, сольются с сизой дымкой. А если нет? Тогда истребители противника могут нам отрезать все пути к бомбардировщикам. Успеют ли? Успеют. Только их атака будет спереди, в лоб нам. Что ж, этой атаки бояться нечего: она будет малоэффективной. Мы не свернем с курса и не вступим в бой с истребителями, пока они не нападут на нас сзади. Для этого им потребуется около минуты, в течение которой мы должны разбить первую группу «юнкерсов».

— Атакуем все сразу замыкающую группу! Лазарев — по правому флангу. Коваленко — по левому. Я бью по ведущему! — передаю ведомым.

Сверху у «юнкерсов» мощный бортовой огонь. Однако мы так внезапно свалились на них, что вражеские стрелки не успели опомниться, как мы, окатив «юнкерсов» огнем, скрылись в дымке. Ведущая группа бомбардировщиков и четверка «фоккеров» их непосредственного сопровождения летят в прежнем боевом порядке. Значит, они ничего не заметили. А что с атакованными «юнкерсами»? Оглянуться назад нет времени, нельзя терять ни секунды. Используя скорость, набранную на пикировании, мы снизу, из дымки, мгновенно устремляемся к головной группе «юнкерсов». Их истребители прикрытия нас еще не обнаружили, но уже тревожно засуетились.

— Атакуем в прежнем порядке! — командую по радио.

«Лапотники» в наших прицелах. Идут спокойно. Значит, не подозревают об опасности. Но вот трасса снарядов и пуль настигла ведущего «юнкерса». Из его чрева брызнул огонь. Зная, что от разрушающегося бомбардировщика могут полететь обломки и бомбы и накрыть меня, быстро отскакиваю вправо и вниз. К нам пристраиваются Коваленко с Султановым, приближается и пара Лазарева. И по-прежнему нас не обнаруживают вражеские истребители — в смятении кружатся в стороне.

Экипажи «юнкерсов» ошеломила атака. Потеряв строй, обе группы торопятся освободиться от бомб и разворачиваются назад. Три из них горят. В воздухе висят парашютисты. Видя эту картину, вторая группа первого эшелона тоже сбрасывает бомбы и разворачивается. Видимость по горизонту и вниз плохая. Пары Коваленко и Лазарева, чтобы не потерять меня с Хохловым, летят ниже. Мы все готовы к новой атаке, но не видно второго эшелона «юнкерсов», хотя они должны быть где-то рядом. Наугад разворачиваемся им навстречу. А если разойдемся? Этого нельзя допустить. Нужно подняться выше дымки и взглянуть, где они. Прыжок к синеве. «Юнкерсы» оказались совсем рядом, а неподалеку четверка «мессершмиттов». Теперь боя с истребителями не избежать.

— Сережа! Возьми на себя истребителей, а мы с Коваленко добьем «лапотников», — передаю Лазареву и снова ухожу в дымку.

Нелегко будет Лазареву с напарником отвлечь от нас истребителей. Да и нашей четверке теперь уже не так просто снова стать невидимками. Надежда — на сизую окраску наших «яков». Не поможет это — пробьемся к «юнкерсам» с помощью огня. Лазарев и Руденко с разворотом устремились вверх. «Не подкачай, Сережа! А от „мессершмиттов“ мы и сами отобьемся».

Летя в дымке, я уже вижу обе группы «юнкерсов» второго эшелона. Они хотя и идут нам навстречу, однако их строй не такой плотный и спокойный. Наверняка знают о судьбе своего головного эшелона и встревожены. Неожиданно четверка «мессершмиттов» отвернула от «юнкерсов» и помчалась туда, куда ушел Лазарев, чтобы помочь своим. Какое благородство! Теперь бомбардировщики совсем без охраны.

— Коваленко, бей заднюю группу «юнкерсов», а мы с Хохловым — переднюю, — передал я, разворачиваясь для удара.

На встречных курсах сближение происходит быстро. Разворачиваю машину, чтобы оказаться перед первой группой бомбардировщиков. От перегрузки меркнет солнце. Но медлить нельзя. Опасаясь столкновения с «юнкерсами», чуть проваливаюсь вниз и выхожу из разворота. В глазах свет. «Юнкерсы» передо мной.