Небо на двоих

- Я никогда не буду с ней. Ты мне напомнила ее цветом волос, глазами, умением ждать и не выпытывать секреты, в которые могут тебя погубить. Спасибо за всё, - он поцеловал ее в лоб, игнорируя ее попытки поцеловаться по-настоящему.

Марина пересела на диван. Прикурила сигарету дрожащими руками. Алекс знал, что причиняет боль, но в отличие от того вечера, когда сходил с ума, боролся с искушением повернуть ключ зажигания в машине и увезти Лизу в тайное место, где им никто не помешает дарить друг другу сумасшедшие, иступленные ласки, сейчас уходил легко. Как будто он отравлял Марине существование тем, что без проса ворвался в ее мир, подарил надежду. А теперь возвращает ее на круги своя.

- Вот, - он бросил бумажный конверт, вытащенный из внутреннего кармана куртки, на стол. - Возражения не принимаю. Здесь номер счета в банке. Деньги твои. Пожалуйста, не делай глупостей.

Марина затушила сигарету в пепельнице. Медленно подошла к нему, утирая слезы, размазывая яркий сценический макияж, так не идущий ее миловидному лицу. Вновь обвила руками, уткнулась носом в плечо.

- Спасибо, Алекс. За то, что был у меня.

- Тебе спасибо, что не дала сойти с ума, - тихо прошептал он, вновь целуя ее в макушку. - Прости, Мариш, - добавил он по-русски, высвободился из объятий и скрылся за дверью, оставив обескураженную девушку в одиночестве.

Алекс сел в машину, снова закурил. Тяжесть упала с души. Не было и тени сомнения, что он ошибся и поступил неправильно. Маринка заслуживает лучшего, чем оставаться в неизвестности и ждать того, кого никогда не было на самом деле.

Теперь предстоит подготовить пути к отступлению и рассмотреть запасные варианты. Случайности в последнее время стали закономерностью.

Алекс выбросил сигарету в окно, завел автомобиль, вырулил на дорогу. Включил радио, чтобы не слушать давящую тишину. Знакомый мотив песни заставил вздрогнуть от неожиданности, саданул под дых. Память принялась прокручивать цветную кинопленку самых тяжелых и сложных моментов из прошлой жизни.

Вот так он стал фаталистом, верящим в судьбу. К черту отправился здравый смысл и железная выдержка. Первая попавшаяся радиостанция оказалась русскоговорящей для эмигрантов, периодично предающихся чувству ностальгии. Символично. Даже чересчур.

Алекс ехал по путаным улицам австрийской столицы, не обращая внимания на старинные здания, полностью погрузившись в свои мысли. Из динамиков автомагнитолы неслось: "Пожелай мне не остаться в этой траве, не остаться в этой траве..."

Алекс. Часть 3

Водитель остановил тонированный автомобиль около изящного трехэтажного особняка на одной из узких улиц Вены. Годы и столетия не властвовали над зданием из серого кирпича и белого мрамора, служившего олицетворением связи современности и седой старины, лишь придавали ему благородный вид, под стать всему историческому центру города. Во всех окнах горел свет, из открытых дверей лились звуки музыки, слышался гомон голосов и смех. Огромное крыльцо сияло тысячью лампочек, находившихся в опутывающей перила гирлянде.

Лиза оступилась, едва не упав на мощеный тротуар, когда выходила из машины. Спас положение Мартин, подхватив ее под локоть. Девушка благодарно ему кивнула и приподняла край подола, чтобы не наступить на него и не свалиться вновь. Волнение встрепенулось, металось и не давало возможности сосредоточенно мыслить.

Вечернее платье Вики пришлось ей впору. Золотистая ткань ниспадала складками до пола, прикрывала острый носок изящных серебристых босоножек на высоком каблуке. Открытые плечи без бретелек. Цвет шампанского. Чувство дежавю кольнуло острой иголкой. Платье такого фасона и цвета она надевала на выпускной вечер в школу. В ту самую ночь, когда Роман сдал позиции, но не проиграл схватку.

Перед глазами пронеслись вихрем картины из прошлого: она плачет в темной раздевалке, ждет любимого, верит, что он придет к ней; они несутся, рассекая ночь на черном БМВ по московским улицам, она ловит черты волевого лица в свете уличных фонарей; ее пальцы, подрагивая от волнения, расстегивают пуговицы белой рубашки; иступленные поцелуи, первое желание и его решительное: "Нет".

Десять лет промчались, словно один миг, выпив половину жизненных сил, истраченных на ненужные отношения с чужим мужчиной, которого она даже не пыталась сделать своим. Макс стерся из памяти, как следы на бархане исчезают от дуновения ветра. Его не существовало рядом, он не спал с ней в одной постели. Лиза оставалась верна Ромке, лишь его звала в моменты близости, упивалась его ласками, разжигающими кровь, лишающими рассудка.

Внезапная встреча с Алексом выбила твердую из-под ног, лишила сна и подарила нелепую надежду, которая уже выпорхнула на свободу птичкой, запертой долгие годы в клетке. Лиза уже не помнила его лица. Оно расплылось туманной дымкой. Она видела лишь Романа, его взгляд, губы. Вспоминая Алекса, не могла представить мужчину, которому сорок лет. Он сразу же становился молодым парнем в темной камуфляжной форме.