Небо на плечах

– «Аз»?! У меня только «Буки», и то из-за дедова архива, наверное. Я, конечно, подозревал, что графа просто так не дают…

– Не отвлекайся.

Митька вздохнул и приступил к рассказу, как он дошел до жизни такой.

– Наверняка помнишь, как дед вдалбливал нам списки агентов? – Я кивнул. – Кое-кого он передал только мне. – Произнося это, брат испытующе уставился мне в лицо, пытаясь понять реакцию.

А мне было все равно. То, что Митьке досталось больше информации от нашего легендарного деда, меня не волновало ни тогда, ни теперь. Я и той, что не слил Милославскому, никогда не пользовался: вот оно мне надо – лезть в это? Забывать не забывал, мало ли как жизнь повернется, но активности не проявлял. Тем более что у меня и своих появившихся связей хватало, чтобы быть в курсе основных течений и подводных камней. Одна Полина Зиновьевна чего стоила! Эх, бабуля!..

Не дождавшись и тени возмущения, брат продолжил:

– Люди там самые разные, в основном так называемые «слепые», то есть они даже не догадываются, кому конкретно готовят свои анализы и справки, знают только, что в Приказ, и все. Ты не представляешь, как мне побегать пришлось, чтобы этот механизм не распался, когда дедов доверенный человек умер! Да еще провернуть все это под носом у опекуна! – Ну, если я сумел два с лишним года скрываться, зная, как их машина работает, то уж Митьке-то сам бог велел! – И то одного потерял! – пожаловался он. – Это сейчас не важно! – оборвал он сам себя, хотя было заметно, что поделиться пережитыми трудностями ему хоть с кем-то хотелось, да и похвастаться – тоже, все же он не был еще матерым разведчиком, а был обычным двадцатилетним парнем. – Один из агентов запросил экстренной связи, стандартный канал его не устроил – слишком горячая информация. Не спрашивай, чего мне стоило получить увольнительную, – это была целая эпопея! Сюда я приехал двадцать седьмого, а двадцать восьмого меня ждали уже обратно на службе. Так что я теперь дезертир!

– Двадцать восьмого рано утром город закрыли. Порт, вокзалы и аэропорт – часов в шесть, а полностью перекрыли примерно к полудню. Я тебе хоть сейчас официальную справку со всеми печатями нарисую.

– Это имело бы значение, явись я в нашу управу.

– Только не говори мне, что это проблема! Ты не единственный, кто застрял здесь, а учитывая, что я сейчас высшая власть в городе и разрулю это в момент… Не мнись, как девица, выкладывай!

– Информация действительно оказалась горячей, – вздохнув, ответил брат. – Лопухин-Задунайский с потрохами продался.

– Не новость, мы еще в июне это обсуждали.

– Тогда мы решили, что кому-то из своих. В том забеге женихов, как ты его обозвал, кто только не отметился! Не только Лопухин интриги крутил.

– Однако так далеко зашел только он. И то мне не поверили!

– В тот момент это было бездоказательно! Пойми! – видя мой скепсис, воззвал он. – Я тебе верю! Верил тогда и тем более сейчас! Но кто я и кто он! Да что я распинаюсь – если уж тебе не удалось заронить сомнения!

– Из нас двоих только ты имеешь постоянный доступ к Милославскому и пользуешься его покровительством.

– Сказал мне человек, имеющий «Аз» на изнанке печатки! Чтоб ты знал: «Аз» – это уровень тайного советника!

– Мить, нас один человек воспитывал! И что такое «Аз», я знаю. Доверенное лицо императора, его глаза и уши, а в случае необходимости – голос. Иначе бы я сейчас в этом кресле не сидел! Кстати, садись уже тоже! – указал на стулья.

По-хорошему, Митьке еще бы сутки лежать, а он скачет со своими тайнами.

– Спасибо. – Из всех возможных мест Митяй пристроился именно на Земелино, почему-то я посчитал это знаком. – Лопухин не просто продался, он продался иностранцам, если быть точным – французам. Не знаю уж, на чем его поймали, но это факт. У меня есть неопровержимые доказательства. Хуже того, он об этом знает, просто пока считает меня мертвым. Так что чем скорее я доберусь с ними до Тихона Сергеевича, тем меньше шансов, что он начнет действовать.

– Так это из-за них тебя подстрелили?

– Буратов – его второй зам, он где-то засветился. – Я аж присвистнул от уровня информатора Митьки. – Передачу накрыли. Одно радует – портфель уже был у меня, а напоследок я их всех приголубил. Там горел даже камень! Чудо, что сам выкарабкался. Если честно, думал, что все! Кранты! Как я понял, за это тебя благодарить надо.

– Не меня. Тебя кто-то подобрал и доставил в больницу. А то, что я тебя там нашел, – случайность и стечение обстоятельств. Но при тебе ничего не было, я это точно знаю.

– Успел спрятать. Твой Ли – это нечто! Разыскал и принес, так что портфель уже у тебя дома. Я там почитал – Лопухину не отвертеться.

– Он один или кто-то еще?

– Связи с его кланом в бумагах нет, – правильно понял Митяй мой вопрос. – Не могу утверждать, что потом ничего не всплывет, но сейчас у меня только на него компромат.

– Где-то через час у меня сеанс связи с Москвой. Может быть, так передать?