Небо над бездной

Над кроватью висела гигантская хрустальная люстра. Подвески таинственно сияли и позванивали то ли от ветра из окна, то ли оттого, что наверху кто-то ходил. Справа возвышалась фаянсовая ванна на львиных лапах, за ней зеркальный шкаф. Слева высокий трельяж в толстой золоченой раме. Зеркала были расположены по обеим сторонам комнаты таким образом, что отражались друг в друге, образуя бесконечный серебристый лабиринт.

Зазвонил телефон, словно кто-то специально ждал, когда она проснется. Кто-то оказался Димой.

– Спишь? – спросил он сипло.

– Уже нет. Доброе утро.

– Как тебе спалось?

– Отлично. А тебе?

– Я всегда сплю, как сурок. Через полчаса спускайся завтракать. Там, внизу, уже ждет машина.

Как только она залезла в кабинку под душ, опять зазвонил телефон и продолжал трезвонить минут пятнадцать, пока она мыла голову. Аппараты были расставлены по всему огромному номеру, в том числе в ванной комнате. Соня выключила воду, вытерлась, замотала мокрые волосы чалмой из полотенца, надела халат и только потом взяла трубку. Ее приветствовал сладкий голос администраторши.

– Доброе утречко, Софья Дмитриевна. Машиночка за вами приехала. Завтракать желаете в номере или спуститесь в ресторан?

– Спасибо, я спущусь.

Коридоры наполняла неживая, какая-то недоброжелательная тишина. Казалось, в этом шикарном отеле кроме Сони и Димы нет ни одного постояльца. Соня пошла пешком вниз. На площадке между вторым и третьим этажами стояла стремянка. Монтер в синем комбинезоне, забравшись на верхнюю ступеньку, возился с открытым электрическим щитком. Соня поздоровалась, хотела пройти мимо, но задержалась. Было странно, что он не ответил, даже не повернулся, словно не услышал.

– Доброе утро, – повторила Соня.

Опять никакой реакции. Что-то в его маленькой, почти детской фигуре показалось ей знакомым. Лица она не видела, только затылок, украшенный узлом пестрой косынки-банданы.

– Проблемы с электричеством? – громко спросила Соня, подошла ближе, заметила, что он возится с оголенными проводами без перчаток.

– Проблема нет, госпожа, проблема нет, – пропел он высоким фальцетом.

Раздался сухой треск, щиток заискрил. Человечек не отдернул рук, тело его задрожало, быстро и мелко, как натянутая струна. Стремянка пошатнулась, звякнула, но не упала. Человечек перестал дрожать, застыл на мгновение, дернулся, словно что-то переключилось у него внутри, и спокойно продолжил свою работу.

– Как вы себя чувствуете? Вас током ударило, очень сильно. Тут высокое напряжение.

– Благодарю, госпожа, чувствую o’k, госпожа.

Он повернул голову. Стал виден плосконосый профиль, высокая смуглая скула, угол узкого глаза.

– Чан? – шепотом спросила Соня.

– Госпожа, звонит телефон в сумке.

Мобильный правда звонил уже несколько минут.

– Да, я слышу. Ты не ответил, Чан. Хозяин твой тоже здесь?

– Госпожа ждут завтракать. После завтрака госпожа делай свою работу. Приятного аппетита, удачного дня, больших творческих успехов! – все это он пропел фальцетом евнуха, почти попадая в такт мелодии, звучавшей из Сониной сумки.

– Ты изменился, Чан, стал смелей и разговорчивей, – спокойно заметила Соня и вытащила мобильник.

– Ты где застряла? – спросил Дима. – С тобой все в порядке?

У входа Соню встретила администраторша.

– Там электрик работает, между третьим и вторым этажами, – сказала Соня в ответ на теплое приветствие, – только что его сильно ударило током. Мне кажется, ему нужен врач.

– Не волнуйтесь, Софья Дмитриевна, у нас отличное медицинское обслуживание, наш персонал проходит обязательную диспансеризацию дважды в году. Лекарства и процедуры бесплатно, – произнесла дама и рекламно улыбнулась.

– Вы меня не поняли. Только что человека сильно ударило током.

Дама продолжала улыбаться и смотрела на Соню ярко-голубыми бессмысленными глазами.

– Электротравма. Нужен врач, – медленно, по слогам, повторила Соня.

Администраторша бережно взяла ее под руку. Высокие каблуки зацокали по зеркальному паркету. От дамы пахло приторными цветочными духами. Рука, сжимающая Сонин локоть, была металлически твердой и холодной.

– Пройдемте к столу, Софья Дмитриевна, завтрак стынет. Кофе какой желаете? Эспрессо? Капучино? По-восточному?

– Двойной эспрессо, пожалуйста.

Дама отпустила Соню и зацокала прочь. Просторный ресторанный зал по-прежнему был пуст. В глубине, за единственным накрытым столом сидел Дима и ел яйцо всмятку. Соня опустилась на стул, залпом выпила стакан воды.

– Хороша тетка? – спросил Дима, кивнув на администраторшу, которая маячила вдали, возле бара. – У нас в школе была завуч по воспитательной работе, похожа на эту ведьму, как родная сестра.

– Я видела Чана, – сказала Соня, и зубы ее стукнули о край стакана, – помнишь, кто это?

– Не помню.

– Слуга. Ты слегка побил его, когда вытаскивал меня с яхты.

– А, маленький, в парике? Вьетнамец или малаец?

– Он кохоб.

– Кохоб? Что за народность такая? Впервые слышу. Где они обитают?

– Это не народность, это диагноз. Результат специальной психической обработки. Нечто среднее между человеком и домашним животным. Так объяснил мне господин Хот.