Небо. Самолет. Студенты

– С ней все хорошо? – спросил упавший на стул рядом с Томой Эдик. Ну вот, чудо свершилось – Марину он заметил. Возможно, поэтому она и замерла – когда они выбирали салаты на раздаче, Эдик стоял далеко и почти потерялся за толпой друзей, а теперь вот вывалился на первый план.

– Проголодалась очень, – ответила Тома.

В этот момент проигравший сражение за стул Серега плюхнулся рядом с Эдиком, предварительно сдвинул его в сторону, да так сдвинул, что Эдик всем телом завалился на Тому. Чтобы не упасть ей на ноги лицом, он выставил перед собой руку и случайно (Тома на это надеялась) полапал ее голые ноги. Правда, к его чести, руку он поспешил убрать, но только чтобы пихнуть Серегу в ответ. У парней завязалось сражение, от которого трясся стол, они успокоились только когда повариха прибежала с раздачи и пообещала выгнать возмутителей спокойствия прочь.

– Просто прекрати так делать, – зашипел Эдик на приятеля.

– Тогда ты прекрати выглядеть как гусь, что пытается высрать кирпич! – давясь хохотом, ответил Серега.

– Я тебя убью, если не заткнешься.

– Да я сам быстрее от смеха умру!

– Ты только все портишь!

– Да это ты все портишь, а я тебя спасаю!

Мама когда-то говорила Томе: вот поступит она в университет, и там будут совсем другие парни, уже не школьники. Мол, будь всегда начеку, Тамарочка, с этими взрослыми почти мужчинами! Это был тот самый разговор дочери и матери, который Томе ужасно хотелось стереть из памяти, но, пожалуй, сейчас она бы успокоила маму, сказав, что нет, учатся с ней такие же школьники, и играет у них в одном месте детство. Но этих школьников допускают до самолетов, вот и вся разница.

Разговор за столом, как и предсказывала Юлька, отправился в авиационные дали. Парни наперебой обсуждали полеты, инструкторов, сыпали терминологией. И это хорошо – никто не замечал заторможенности Марины. Она немного отмерла, настолько, что взялась за салат, но не более. А ее драгоценный Эдик молча пыхтел рядом с Томой и в общем обсуждении не участвовал. После потасовки с Серегой он сидел слишком близко к Томе, настолько, что их ноги соприкасались. Грубая ткань его летного костюма царапала ногу девушки, и она все время обращала на это внимание. Может, из-за молчаливого Эдика – до сих пор недоволен этим обедом, что ли?

Не выдержав, Тома отодвинулась и заметила, как Эдик на нее покосился.

– А вы у нас, значит, безопасницы? – спросил Коля, один из пилотов. Он был самым заметным в компании – крупным, высоким и рыжим. В отличие от белокожей Марины, Коля был рыжим на полную катушку: с веснушками по всему лицу и красным, моментально обгоревшим на солнце, носом.

– Ага, – закивала Юлька.

– И что это значит? Будете досматривать людей в аэропортах?

– Кажется, что-то такое ждет нас на практике третьего курса, а после выпуска не совсем. Мы будем инженерами по охране труда, пожарной безопасности и гражданской обороне, но все с авиационным уклоном. Можно будет податься в Росавиацию или в любую авиакомпанию, расследовать авиационные инциденты и происшествия.

– Ого, – впечатлялся Коля. – Интересный выбор.

Юлька засмеялась и сдала всех:

– Не совсем выбор, мы, можно сказать, оказались вместе случайно. Маришка поступала на диспетчера, но не прошла по зрению, Тома мечтала стать спасателем, но у нее история еще смешнее – недовес. Мол, с парашютом на практике унесет! Ну а я от бухты-барахты подала документы, у меня одноклассник поступал на пилота, в нашем городе был отдельный пункт приемной комиссии, и я решила – а почему нет? Выбрала, что было доступно. Хотела тоже на пилота, но… в общем, меня убедили, что это смешно.

– Почему смешно? Сейчас девчонок берут на пилотов, – вклинился Серега.

– Да, но… не женское это дело.

– Почему? У меня папа КВС-инструктор, у них в компании есть женщины-пилоты. Он не раз говорил, что они более ответственные и всегда готовятся к рейсам или тренажерам намного лучше.

– Когда я поступала, в приемной комиссии мне говорили иначе, – пожала плечами Юлька. – Что это смешно, нелепо и вообще… я не доучусь. Теперь уже поздно что-то менять.

– Ты на первом курсе – ничего не поздно! – бодро ответил Серега. – А в приёмной комиссии сидят либо люди, далекие от авиации, либо какие-нибудь старцы, видевшие только кукурузники.

– А еще они у нас преподают, – с готовностью подхватил Коля. – Один теплотехник чего стоит: приходил на лекции, а потом забывал, куда пришел! Читал одну лекцию раз пять, потому что забывал, что уже ее читал! И на зачете вместо того, чтобы принимать зачеты, опять прочитал ту же лекцию! Что называется – усвоили материал… – и парни наперебой начали вспоминать веселые студенческие будни и обсуждать приколы с преподами.

Сидящий рядом Эдик вдруг обратился к Томе:

– Значит, мечтала стать спасателем?

– Ну да.

– Почему?

– Да я… мне понравилась их практика: прыжки с парашютом, управление катером, погружение с аквалангом, альпинизм… – она пожала плечами, не видя в этом чего-то особенного.