С Мариной они познакомились сразу после школы, когда приехали в университет осмотреться. Обе оказались абитуриентками, разговорились и подружились. Даже в одну группу попали, что дружбу только укрепило, хотя были они очень разными. Марина не выходила из дома без идеально отутюженной рубашки, длина ее форменной юбки не выбивалась из регламента, на кителе ни одной пылинки, а галстук строго на месте. Марина была примером, на который вечно ссылался их начальник курса, отчитывая в очередной раз наглеца, пришедшего на учебу в джинсах. И Тома наивно полагала, что такой идеальной и правильной Марине и парни нравятся примерно такие же, а не всякие нахальные Эдики, подмигивающие налево и направо незнакомым первокурсницам. Она вообще не понимала, как взор подруги мог упасть на столь темную сторону.
– Ты ведь поможешь? – спросила Марина. – Тамара, я никогда тебя ни о чем не просила, но… в следующем году он будет на четвертом курсе! Времени на знакомство все меньше и меньше, а я перед ним робею.
Это точно.
Подмигивающий Эдик, как мысленно звала его Тома, одним миганием не ограничился, и как-то поздоровался с Мариной в университетской столовой. Первый поздоровался, между прочим! Возможно, потому что она на него неотрывно пялилась на протяжении всего обеда, у парня, должно быть, рыба поперек горла встала. И Марина тогда от этого короткого приветствия так оторопела, что не смогла выдавить из себя ни слова и побелела от ужаса. А когда отошла, Эдика уже и след простыл.
В общем, ну ее, эту влюбленность – одни беды от нее.
Сама Тома бы не хотела вот так растерять дар речи из-за какого-то там Эдика Исаева. Парень и парень, пусть даже и будущий пилот, их тут и кроме него не одна сотня по территории бродит.
Это, конечно, отдельная история их университета.
В основном тут училось будущее авиации: пилоты, диспетчера… но в авиационной сфере нужны и другие специалисты, и они тоже не берутся из ниоткуда. Учатся с пилотами, слушая, какая они элита и какое их ждет замечательное будущее. Даже начальник курса
Наконец прибежала экологичка – их куратор на будущую практику, и начала перекличку. Данил выдал с десяток несмешных шуток, стремительно краснеющая Светлана Анатольевна просила его прекратить, но просила таким тоном, что Данил верно распознал посыл: продолжать. А то дорога будет скучной. Светлана Анатольевна сама недавно закончила университет и была для всех скорее подружкой-практиканткой, чем каким-то там куратором. Есть шанс, что она не заставит их драить самолеты зубной щеткой.
– Так что насчет Эдуарда? – прошептала Марина уже в автобусе.
– Конечно, я тебе с ним помогу, – пообещала Тома, понимая, как тяжело даются подруге вот такие просьбы о помощи. – Эдику не скрыться, не улететь от тебя ни на одном самолете. Если понадобится, переведусь в группу пилотов и лично выпихну его из самолета прямиком в твои объятия, – она рассмеялась и обняла смущенную Марину.
Та вывернулась из объятий Томы и поспешила разгладить кофточку с кружевным воротничком. Любой на месте подруги с такими кружавчиками выглядел бы бабушкой, но Марина умудрялась быть леди, которая невесть каким образом очутилась в вонючем автобусе, хотя должна сидеть в Англии и пить чай, оттопырив аккуратный палец.
– Любишь ты пошутить, Тамара! А я на эту практику почти молюсь. За год наши пути с Эдуардом почти не пересекались, у нас даже занятия в разных корпусах! Конечно, я перед ним терялась. А тут мы будем совсем близко, есть шанс привыкнуть. Не практика, а подарок!
– В этом наше отличие – я бы предпочла Турцию и море, а не этот… подарок.
– Ты сама говорила, что с родителями будет скучно.
– Но потом я узнала об альтернативе с музеем и поняла, что на море скучно быть не может. Скорее всего… последний раз я там была лет в десять, помню, было очень даже весело.
Марина коротко улыбнулась:
– Вот увидишь, лето будет замечательным! Небо, самолеты и мы – о море и думать забудешь! И как знать, вдруг у Эдика найдется симпатичный друг?
ГЛАВА 2. Дорога. Планы. Ветрова
Выехать с территории университета удалось не сразу – кто-то преградил им дорогу, отчаянно размахивая руками и призывая открыть дверь. Почти сразу после этого в автобус влетела Юлька и плюхнулась рядом с Мариной и Томой, бесцеремонно подвинув их к окошку.
– Фух, еле успела! – пробормотала подруга, поправляя растрепанную челку.
С Юлькой Ветровой они подружились уже во время обучения.
Тогда все разбивались на компании, а кто-то, как Дашка Сорокина и Катя Румянцева, и вовсе дружили с детства и поступали в один университет целенаправленно. А Юлька была веселой и безбашенной одиночкой, и как будто ее все устраивало, пока однажды Марина не слегла на три недели с пневмонией. Тогда-то Юлька прибилась к одинокой Томе, и пошло-поехало.