Небо Сталинграда. Смертельная рана люфтваффе

Немецкая бомба падает на Мамаев курган Сталинграда. Август 1942 г. (Из кинофотоматериалов Федерального архива Германии, нем. Bundesarchiv)

Немецкая авиация уничтожает консервный завод. Сталинград. Август 1942 г. (Из кинофотоматериалов Федерального архива Германии, нем. Bundesarchiv)

Самолет Ju 87 выходит из пике после удачного попадания в одно из зданий. Сталинград. Август 1942 г. (Из кинофотоматериалов Федерального архива Германии, нем. Bundesarchiv)

Немецкая авиация над Сталинградом. Август 1942 г. (Из кинофотоматериалов Федерального архива Германии, нем. Bundesarchiv)

Немецкий Ju 88 совершает налет на аэродром Школьный. Сталинград. Август 1942 г. (Из кинофотоматериалов Федерального архива Германии, нем. Bundesarchiv)

Немецкий самолет He 111 в бреющем полете. Восточный фронт (Из кинофотоматериалов Федерального архива Германии, нем. Bundesarchiv)

Взрыв бомбы в городском саду. Сталинград 1942 г. (РГАКФД)

Сталинградские дети прячутся в траншее от немецких самолетов. Сталинград. Август 1942 г. (РГАКФД)

Центр Сталинграда после первых налетов немецкой авиации. Зенитный расчет ведет огонь по самолетам противника. Сталинград. 1942 г. (РГАКФД)

Заполотновская часть Сталинграда в районе центра. Август 1942 г.

Сталинград в огне пожарищ. Август 1942 г. (РГАКФД)

Жилые районы Сталинграда в огне пожарищ. Август 1942 г. (РГАКФД)

Вид на Сталинград после первых налетов немецкой авиации 23 августа 1942 г. С левого берега р. Волги (РГАКФД)

Последствия первых бомбардировок в Сталинграде. Август 1942 г. (РГАКФД)

Бомбардировка речной переправы. Сталинград. Август 1942 г. (РГАКФД)

24.08.1942 г

Бомбардировочная эскадра KG51 «Эдельвейс» пять раз поднималась в воздух в полном составе! При этом потери люфтваффе оказались минимальными, всего три самолета. Среди них был Не 111 из III. /KG55, который над Сталинградом был поврежден зенитным огнем, а затем добит русским истребителем. Весь его экипаж: пилот фельдфебель Гюнтер Хойер, штурман гауптман Ханс Айсманн, бортрадист унтер-офицер Гюнтер Райман и бортмеханик обер-ефрейтор Йохан Армани – пропал без вести.

He 111, сбитый советской ПВО при бомбардировке Сталинграда. Август 1942 г. (РГАКФД)

Зефиров М.В., Дегтев Д.М., Баженов Н.Н. Свастика над Волгой. Люфтваффе против сталинской ПВО. – М.: АСТ; Хранитель, 2007.

25.08.1942 г

Жара, пыль, нагрузка ужасная; есть ничего не хочется. Помню, арбузной мякоти принесут, пососешь – и все. Кормили нас хорошо: и борщ, и мясо. Но ничего не хотелось. Придешь с полета, повесишь шлемофон, в землянке на брезент ляжешь, и перед тобой весь этот кошмар проходит. Обдумываешь, почему этот так пошел, другой – так… Через 30–40 минут опять идти. В этой обстановке чувство товарищества было очень сильным. Я не мог пропустить свою очередь, если мне полагалось идти. Поэтому мы очень неприязненно относились к тем, кто говорил: «Я взлетел, а шасси не убирается». На земле проверяешь – убирается… Отказывающихся летать сама среда выживала. Был у нас летчик, который дважды возвращался, бросал группу. Мы перестали с ним здороваться. Это было страшно. Он сказал: «Я застрелюсь». Я попросил командира полка отправить его от нас.

Летчик 296-го иап Б.Н. Ерёмин. Сталинград. Лето 1942 г.

Как-то вернулся с очередного вылета, смотрю – фуражки с красными околышами около нашей землянки. На другой стороне аэродрома стоит другой полк. Летчик этого полка вылетел в группе на боевое задание, потом один вернулся и сел. А группа ушла. Такое сразу расследуется. Почему вернулся? Почему бросил товарищей? Если признают трусость – или десятка, или «шлепка».

Подходит ко мне энкавэдэшник: «Товарищ майор, испытайте самолет, можно ли было на нем лететь?» – «Подожди, отдохну». Отдохнул. У самолета молодой парнишка стоит: «Товарищ майор, не тянет двигатель. Я бы только помехой был – все равно меня бы сбили, никакого толка». Я запустил – масло горит. Неприятно. Взлетел. Ушел на восток, а то еще немцы увидят. Стал делать фигуры. Ну, боевой вытянул, на петлю пошел – самолет завис, и все. Мотор не тянет. Сел. Говорю: «Правильно, что не полетел». Акт подписал, и парень остался неподсуден. Как он плакал…

Были, конечно, не совсем чистоплотные. Пошлешь его на разведку. Он на цель не выходит, а докладывает, что был. Одного такого я засек. Я таких не любил. Я мог сразу определить, когда пришел с задания, был он там или нет. Два-три вопроса – и готово. Штрафные эскадрильи не прижились – это было не нужно, мы и так были штрафниками.

Драбкин А.В. Я дрался на истребителе. Принявшие первый удар. 1941–1942. – М.: Яуза; Эксмо, 2006.

26.08.1942 г