– И мне снова придется сшивать их раны и вытягивать наконечники стрел из тел, лечить ожоги и обморожения от магии, а если какому-то колдуну придет в голову идея призвать демонов, то стану пытаться лечить нанесенные теми раны, которые не должен получать ни один человек. Стану смотреть, как они умирают, и плакать на их похоронах. Скажи мне… что ты думаешь о женщине, которая плачет при похоронах врагов своей родины?
– Такой, что не может отвернуться от побитого ребенка? Она жестокая. И… больно!
Целительница отпустила ее и чуть отодвинулась:
– Прости. Пойду уже. Ты должна отдохнуть. Не переживай, в этот шатер никто не войдет. А теперь – ложись и спи.
Она вышла, не оглядываясь, а Кей’ла лежала некоторое время в темноте. Боль возвращалась: тупая в ребрах и голове, рвущая в колене. Но это не было важно. Важно же было лишь то, что лагерь Нев’харр выдвинулся и направляется к реке. И не знает, что его ждет здесь бой не с одним Сыном Войны, но с двумя и с самим Йавениром. Как далеко они могут быть? Тридцать, сорок миль? Сколько времени… Эта мысль была богохульной, но ведь ей и так нечего терять. Сколько времени занял бы путь к ним верхом?
И где они держат здесь лошадей?
На следующий день они отыскали дорогу.
Та шла верхом взгорьев и сложена была из квадратных плит шириной в каких-то пару футов. Кеннет скомандовал роте встать на постой, а сам с Велергорфом и Нуром вскарабкался на вершину, на которой разведчики открыли остатки каменного пути. Тропа легонько поворачивала, приспосабливаясь к форме взгорья, что ясно доказывало, что строители ее не были меекханцами. Инженеры империи сделали бы дорогу ровной, словно натянутая тетива, при необходимости пробиваясь через возвышенности и засыпая долины. Но если говорить о тщательности работы, то творцам этого тракта наверняка нечего было стыдиться. Плиты уложены тщательно, одна к другой, так что в щели едва входил кончик ножа. Прекрасная работа.
Лейтенант прошелся ладонью по одной из плит, глянул на черную пыль, липнущую к коже:
– То же самое, что и везде.
– Так точно, господин лейтенант.
– Вархенн, мы здесь одни, я и два самых недисциплинированных сержанта, каких я знаю. Не разыгрывай комедию. Что ты об этом думаешь?
– Дорогу кто-то должен был построить. И обычно дороги куда-то ведут.
– Браво, десятник! Сам бы я до этого не додумался.
Кеннет встал, окидывая взглядом путь впереди. Тракт плавно сворачивал, исчезал через несколько сотен ярдов, но лейтенант мог заметить, что тот вновь появляется на следующем взгорье и ведет дальше.
– Разведка!
Трое стражников, стоявших неподалеку, напряженно отсалютовали.
– Бегите до конца взгорья и проверьте, отчего обрывается тракт.
– Так точно!
Они отправились.
– Фенло, вернись и скажи мне, как оно выглядит сзади.
Странно, но десятник послушно развернулся на пятке.
– Каменные плиты идут по хребту, обрываются, на следующей возвышенности видно что-то вроде остатков этой же дороги, она куда сильнее разрушена, за ней… за возвышенностью значит, видны следующие, путь тянется и туда тоже, дальше не вижу, не уверен…
– На сколько миль назад ты видишь?
– Каких-то три-четыре. Не больше… господин лейтенант.
– А впереди?
На этот раз Нур пожал плечами, но снова развернулся и принялся описывать то, что у Кеннета было перед глазами:
– Взгорье, дорога обрывается, идет следующим взгорьем, обрывается, потом – следующим, видно что-то вроде поворота, перескакивает на следующее, идет дальше… потом еще дальше… – Фенло Нур поколебался, наконец добавил: – Отсюда вижу на добрых двенадцать, может и больше, миль.
– Ага. Я тоже. Вархенн, покажи карту.
Кеннет получил на руки свиток пергамента, на котором они рисовали карту. Положил его на землю, обозначил самые дальние из видимых фрагменты дороги. Карта состояла из белых пятен и узкого, вручную прорисованного пути с обозначенными ориентирами.
– Глядите, мы пришли примерно отсюда, это – та равнина, на которую нас выбросило. Смотрите сюда, – он указал на несколько знаков, – тут мы вошли между взгорьями, они сперва были невысокими, потом делались все отвесней, теперь у некоторых – даже вертикальные стены. А это дорога. Идет изгибами, но в одном направлении. От равнины куда-то туда. Понимаете?
– Ну-у-у… немного, господин лейтенант. – Велергорф поскреб щеку, словно зачесалась его татуировка. – Дорога вела откуда-то на эту равнину?
– Верно. И чем ближе к равнине, тем сильнее она разрушена. Как и взгорья. Эта черная скала выглядит как расплавленная, будто что-то выжгло в этом мире дыру диаметром в десятки, а то и в сотню миль. Над тем местом, – он указал направление, откуда они пришли, – некогда вспыхнуло живое солнце, растапливая своим жаром все, словно воск. Что бы там ни было – оно исчезло бесследно.
Даже младший десятник выглядел потрясенным.
– Кто обладает такой Силой?
– Бог, демон, некто из другого мира? Не знаю. Кто бы здесь ни жил – строители подземных туннелей и надземных дорог, – они не имели и тени шанса. Их уничтожили.
– Это случилось давно, – Велергорф удивленно покачал головою.