Небо твоего цвета (СИ)

Всё случилось очень быстро и Махавир бы не смог в тот момент объяснить, почему он поступил так, а не по- другому. Он резко дёрнул на себя отца Гориславы и перевернулся, подставляя свою спину под нож бандита. Тот опустил руку, но Беримир очутившись под Махавиром встретился глаза в глаза с убийцей и попытался спасти спину Махавира, сделав тоже самое, что и Махавир секунду назад, но этой секунды как раз и не было у него. Нож вошёл лезвием под лопатку Махавира, но из- за того, что Беримир потянул на себя его тело, убийце не удалось воткнуть лезвие ножа до конца. Оно съехало, оставляя кровавый след на теле Махавира, и речная вода окрасилась его кровью.

— Ах, ты падаль такая! — закричал Беримир, отталкивая Махавира и вскочив на ноги мгновенно.

Он заслонил собою Махавира и, не давая опомниться бандиту, ударил его кулаком в нос. Тот отлетел, а его нож упал куда- то на землю. К нему подскочил второй тоже с ножом, но Беримир ловко извернулся и его же ножом, который бандит держал в своей руке, резанул бандита в живот. Тот скончался на месте.

Пока Беримир расправлялся с одним бандитом, Махавир выбрался из воды и, увидев первого убийцу, лежащего на спине от удара Беримира со сломанным носом, подскочил к нему. Схватив его за горло, сжал стальной хваткой.

— Говори, подлец, кто тебя послал убить Беримира?!

Тот захрипел и его открытые глаза от ужаса смотрели в глаза Махавира.

— Говори! А то придушу!

— Анака, — зашипел он, — любовница твоего брата Пратапа…

Но он не успел договорить, потому, что подбежал Беримир и, думая, что сейчас Махавир истекая кровью, не сможет сдержать убийцу, и что тому грозит неминуемая гибель, выстрелил в голову бандиту почти в упор из своего охотничьего ружья.

Кровь бандита брызнула на лицо Махавира. Он разжал руки и без сил упал рядом на землю, сам истекая кровью. Однако он слышал то, что ему сказал перед смертью убийца.

Глаза Махавира закрылись.

ХVI

Есения влюбилась! Весь следующий день она пребывала в эйфории. Посетителей, нуждавшихся в её утешительных мудрых советов, было мало, поэтому ей ничто не мешало вспоминать его поцелуй и млеть от этого. Единственное, что её смущало это то, что она назвала ему не своё имя.

— Лабрадия! Зачем, ты, заставило меня ему сказать другое имя? Разве я Клариса?! — возмутилась она.

Лабрадия сидел на столе, был видим в этот момент и качал своими ножками. Оно подумало немного, посмотрело на девушку и театрально вздохнуло, закатив глаза.

— И всё- то вам, смертным, нужно разъяснять, — Лабрадия почесал пальцем кончик своего носа, — под именем Есения тебя знают в Публичном доме, где ты работала полтора месяца назад. Неужели ты хочешь, чтобы этот господин нечаянно узнал кто ты? И потом это так романтично! — его крылышки затрепетали, — Клариса таинственная незнакомка в маске, позволяющая себя любить. Мудрая, загадочная! Это же антураж! — оно цокнуло языком, — какой мужчина устоит перед такой, как ты?

Есения прикусила губу от досады: она совсем забыла про эту часть своей жизни. Любовь к Честимиру вскружила ей голову. В душу девушки закрался страх от того, что он мог вдруг узнать кто она такая.

— Да, так лучше, — согласилась она.

Медленно пройдясь по кабинету, с тоской оглядела пространство.

— И долго я так буду водить его за нос? Я полюбила его всей душой своей, — она вздохнула.

Лабрадия немного скривило своё лицо, но затем улыбнулось.

— Не переживай. У меня есть план. Как только я его реализую, всё встанет на свои места.

— Какой такой план? — удивилась Есения, — и как я скажу потом Честимиру, что я не Клариса, а Есения? Он может меня за это возненавидеть.

— Самое главное не торопись и не паникуй, — давало оно ей советы, — пойми, что ты долго не сможешь промышлять этими советами и зарабатывать себе на жизнь, а тут этот господин в тебя влюбился. Он заберёт тебя, как только это дело, которым мы занимаемся, пойдёт на убыль.

— Как так? — округлила глаза Есения, — ведь ты сказал, что это верное дело, и мы заработаем денег?!

— А мы, что? Не зарабатываем?

— Зарабатываем, конечно, — нехотя согласилась она, — но я думала, что это на всю жизнь.

— О, боги! — всплеснул полупрозрачными ручками Лабрадия, — девочка, моя, тебе сейчас восемнадцать и вся жизнь у тебя впереди! Неужели ты сама себя приговорила к этому безжизненному месту: выслушивать стенания неудачников, помогать им советом и брать с них деньги? Пусть сами решают свои проблемы! А для чего же жить, если за тебя будет другой справляться с трудностями на твоём пути? Бери от жизни всё! — начало оно давать наставления Есении, — сейчас у тебя любовь! Так иди вслед за ней! Потом будет что- то ещё и вперёд, с песней по жизни! Но не сидеть в четырёх стенах, как старухе и бубнить целыми днями одно и то же.

Есения слушала Лабрадию и понимала, что оно всё- таки право. Не во всём, конечно, но в том, чтобы брать от жизни всё и любить, это да, она с этим согласна.

— Так что, ты, предлагаешь? — Есения уселась рядом с Лабрадией, сверху, на стол, и начала болтать ногами, как и оно сейчас делало.