Небо в огне (СИ)

- В Ал-Асегу, - буркнул хеск, недовольно покосившись на жреца, и отошёл к груде циновок.

«Боги! Надо же было так ляпнуть,» - досадливо покачал головой Алсек. «Знал же, откуда все они пришли… Может, у Эрсега и жёны есть…»

Хеск вернулся, собрал очистки в куль, бросил чистую циновку на место унесённой и уволок её к мусорным коробам. Они заняли уже немалую часть двора, и время от времени кто-нибудь заглядывал в них и перетаскивал один-другой на Дровяной Склад. Иногда через несколько мгновений короб возвращали на место, и в небеса летели проклятия – не всё, что не годилось в дело, подходило для сожжения.

- Эрсег! – окликнул хеска изыскатель, когда тот вернулся к дверям сушильни.

- Чего там? – тот неохотно подошёл, снова сунул лапу в корзину – в этот раз за целой ягодой.

- У тебя много родни там осталось? – вполголоса спросил Алсек. – Ты ведь можешь навещать их? Вы обычно не говорите о родичах…

- Тебе что за дело, знорк? – нахмурился Гларрхна.

- Эрсег, не злись, - помрачнел изыскатель. – Если тебя тут держат силой или обманом, я пойду к наместнику. Если нет – он не увидит плохого в том, чтобы ты выбрался к родичам. Только скажи…

Хеск изумлённо мигнул, и клешня на его хвосте негромко защёлкала, а сам он едва удержал ухмылку.

- Что у тебя в голове, Сонкойок? Я хочу передать своим хорошие плоды. И ещё год мне осталось служить. Будет весна – уйду на побывку. Чего ты от наместника-то хочешь?

- А-а, - облегчённо вздохнул Алсек. – Я уж испугался… Ты давно тут, в Эхекатлане? Трудно это, должно быть…

- Четыре года, знорк, и до этого – трижды, - Гларрхна, раздумав есть, вернул плод в корзину и принялся разминать плечо. – Я привык. Не о чем тут говорить. Но Сафла в этом году хороша…

- Хвала богам, - отозвался изыскатель, возвращаясь к работе.

Яркое жёлтое пятно на крыше зернохранилища притянуло ненадолго его взгляд, и он неуверенно усмехнулся – там, сложив крылья, сидел сегон и с опаской озирался по сторонам. «Зген всесильный! Рассветный странник посреди города?! Как только его сюда занесло?» - Алсек отложил нож и осторожно, чтобы не потревожить пустынного кота, встал с мостовой. «Должно быть, испугался до полусмерти…»

- Эрсег! – прошептал изыскатель, указывая на жёлтую кошку. – Смотри!

Громкий треск заглушил его слова. Над Дровяным Складом взвыл ветер, и в небо устремился высоченный дымовой столб, ещё мгновение – и из узких окошек зернохранилища рванулись языки пламени. Со двора, сбивая с одежды искры, выкатился житель, застигнутый огнём, и с отчаянным воплем кинулся к водяной чаше.

- Бездна! Хаэ-э-э-эй! – заорал во всё горло Эрсег и бросился следом. Там уже возились двое стражников, пинками заколачивая в мостовую каменные пластины, разворачивая жерло водоводной трубы к башне. Со всех сторон сбегались жители, кто-то пытался затоптать пламя, кто-то сунулся к башне – но отступил от страшного жара.

Алсек, бросив всё, кинулся во двор и отшатнулся, едва не задохнувшись в дыму. От стены до стены всё полыхало, брошенные наземь кули, обвязки, подсохшие листья и щепки, - всё занялось в один миг. В дыму сновали люди, отбирая у огня пищу. Алсек ухватился за тяжёлую связку стеблей, ладонью прихлопнул несколько искр и едва успел увернуться – связку бросили к стене, а для одного изыскателя она была слишком тяжела.

Струя воды ударила в окно зернохранилища, к небу облаком взвился пар, но большая часть влаги расплескалась по стене – бойница была слишком узкой. Кто-то из стражников, цепляясь за камни, взбирался на крышу, летучая мышь прорывалась туда же с неба, но дым не давал ей приблизиться. Алсек растерянно огляделся и увидел, как пламя всползает по дверной завесе склада, и как жёлтая кошка мечется в огне, сбивая хвостом искры.

- Сюда! – крикнул он, хватая с трубы мокрую циновку, и задержал дыхание, влетая в дым. Завеса рухнула от одного рывка, мокрый тростник погасил тлеющее дерево, кошка с коротким воплем вылетела из-под ног и метнулась к груде горящих стеблей.

- Стой, куда?! – закричал изыскатель. Эта вязанка, брошенная у стены, вспыхнула первой, и вытащить к воде её не успели – огонь набрал силу, пламя жадно пожирало стебли, но никуда больше перекинуться не могло. Лиственный сор во дворе вспыхнул быстро – и так же быстро обратился в золу, промоченные насквозь листья на крыльце склада преградили огню дорогу, теперь горела лишь башня зернохранилища – и одинокая вязанка у стены. Кошка взлетела по стеблям и закружилась среди огня, хлопая лапами по раскалённым углям. Алсек замахал руками на стражников с «водомётом», но им было не до него – их товарищ взломал люк на крыше зернохранилища, и вода, ударяясь о крышку, низвергалась в башню. Пламя в окнах сменилось густым чёрным дымом, следом повалил пар.

- Сгоришь же! – крикнул Алсек, пробираясь между дымящихся обломков к сегону. Жёлтую кошку занесло в самое сердце огня, и жрец поневоле остановился – тут было чересчур жарко.