Небо в Океане

«Ты же сам говорил, что я твое искушение, мой Фауст», — воспоминание заставило улыбнуться. Вспыхнуло костром в душе, побуждая непреодолимое желание — вернуть себе свое.

Любой ценой. Любым способом. Она должна быть его. Только его.

«И почему я её отпустил?» — упрекал он себя, в который раз переигрывая в голове события прошлого и жалея, что ничего уже нельзя изменить.

Неожиданно девушка беспокойно заворочалась во сне, тесня спящую Тину к окошку, и Сашка, совсем как неопытный мальчишка, что боится быть застигнутым врасплох, быстро занял исходную позицию, ничем не выдавая беспокойства внутри.

Кир глумливо хмыкнул, развеселившись чудным поведением друга, и посмотрел в зеркало заднего вида на спящую Валентину, что терпеть не могла своего полного имени.

Девушка была прекрасна в своем спокойном сне, и выглядела по-детски беззащитно. Разноцветный локон выбился из её прически, ярким пером оттеняя золотистый оттенок кожи, а бледно-розовые губы, что были слегка приоткрыты, так и просили о поцелуе. Кир нервно провел кончиком языка по пересохшим губам от такой мысли. Валя ему не полюбилась еще с их первой встречи, и он действительно терпеть не мог эту «самомнящую малолетку». Ирония заключалась в том, что Тина притягивала его к себе с такой же силой, как и отталкивала. Даже годы не смогли изменить этого странного коктейля эмоций и чувств, в которых Кир беспросветно увяз еще четыре года назад.

— Смотри слюнями салон не запачкай, — повторил его реплику Лекс, заметив взгляды рыжего в сторону сестры Риты.

— Мне кажется, в последний раз я так долго был за рулем только в то лето, когда мы ездили на море, — перевел Кир тему, не желая обсуждать девушку.

— Да ты всю дорогу дрых! Это Ник за вас двоих работал!

— Не надо мне тут втирать! — парень презрительно скривился. — Вы вообще с Пахой на правах пассажиров передвигались и сами дрыхли!

Лекс фыркнул на такое наглое заявление со стороны рыжего и устало прикрыл глаза, мысленно переносясь в то лето, когда его жизнь изменилась навсегда.

***

Краснов был не просто «одаренным мальчиком», он был из того редкого сорта людей, что способны вести за собой и инфицировать своими безумными идеями не хуже смертельного вируса…

Сначала они играли вдвоем.

Лексу удалось достать где-то старенький синтезатор, который делал их песни богаче и ярче. Иногда даже получалось выступать на кое-каких вечеринках и школьных мероприятиях.

В один из дней Пашка привел на репетицию бледного рыжего паренька, просто бросив Маркову: «Это Кирилл, он с нами». Теперь их было трое. Трое одержимых сумасшедшей идеей покорить сцену, стать больше, чем обычная гаражная группа.

А затем появился и Николай или просто Ник…

Старше на два года и с опытом работы в группе. «Ударник от бога» — как говорил Кир, что и пригласил этого странного типа в их коллектив. Именно драммер со спутанными красными дредами на голове, предложил рвануть на лето к морю:

— Ну давай, Красный! Что ты теряешь? — барабанщик второй день подряд уговаривал солиста бросить их захудалый городок, ради слепящего солнца и зовущего моря. — Машина на мне, с жильем тоже проблем не будет, у меня там бабка двоюродная живет. Что тебя здесь держит?

— Не что, а кто! — вклинился вездесущий Кир и сразу же получил подзатыльник от Краснова.

— Да ничего с ней не случиться, — отмахнулся Ник. — Ты лучше о себе подумай! О нас! Это же шанс! — у парня загорелись глаза. — Мне один чел рассказывал, что тем летом там отдыхал Еремеев!

Пашка скептически хмыкнул, он не верил, что известному продюсеру, если он вообще каким-то чудом окажется в этом городке на южном берегу моря, будет дело до уличных гастролёров вроде них. В родном городе они уже были известны и их часто приглашали выступить в клубах, а что ожидало там? Роль попрошаек с протянутой рукой? Солисту такое было не по нраву, он стремился к вершине, а не к пологому склону.

А еще больше ему не хотелось оставлять её…Тем более сейчас.

— Твою мать, Красный! — взбесился барабанщик. — Ты что, не понимаешь?! Это последние месяцы, когда мы еще можем вот так вместе играть! А дальше что?! Вы с Лексом уедете в свой задрыпанный универ, Кир в технарь попрётся, а я… — парень оборвал пылкую речь, не зная, как закончить. Он понятия не имел, что будет делать без этих ребят. Их группа стала для него семьей, смыслом существования.

Краснов по-прежнему молчал, испытывая холодным взглядом Ника, и испытывая себя безысходностью, что плескалась в глазах драммера.

— Ладно, — спустя минуту сдался он, чем заслужил сразу два радостных окрика от Ника и Кира.

Лекс оставался серьезным, он знал, как нелегко Краснову далось это решение, и дело было вовсе не в тщеславии, а в Кэти. Неделю назад она похоронила бабушку, и Пашка каждый день, после репетиции, сбегал к ней, пока его пост не занимал Скворцов, которому они так и не набили морду…