Небо в подарок

Забраться обратно в постель им не дали. Уже через час горничная принесла Сатуре платье, и помогла одеться и привести в порядок то воронье гнездо, в которое превратились за ночь непросохшие волосы. А потом пришлось идти в кабинет, чтобы ещё раз рассказать о том, что произошло с ней. Кроме Кодрума и его отца там было ещё несколько мужчин – драконов и людей. Сейчас Сатура удивлялась, как же раньше она не могла отличать их? Они же такие разные. Впрочем, для того, чтобы вызволить Ирби, она готова обратиться за помощью и к демонам. Мужчины подождали, пока Бренст, Кодрум и его жена усядутся, и лишь потом заняли свои места. И вдруг стали понятны все намёки, давние шутки и недомолвки мужа. Сатура подскочила.

– Бренст. Бренсторгхад Дистаннор! Вы – император! Да как вы смели?! – она указала пальцем на опешившего отца Кодрума.

Император поднялся, покосившись на сына, поймал гневно указующий пальчик, легко поцеловал его, и лишь потом произнёс:

– Виноват. Готов понести наказание.

– Да вы… да я… да если бы не Ирби! – Сатуру душил гнев. Её муж, её любимый оказался не просто Кодрумом, а Кодромсторгхадом Дистаннором – одним из трёх сыновей императора Бренсторгхада Дистаннора, а она об этом узнала только сейчас.

– Огонь! Как же тебе повезло, сын, – восхитился его величество.

– Я знаю, папа, я знаю, – согласился Кодрум, а затем повернулся к жене. – Родная, не обижайся. Кто-то же должен быть моим отцом!

– Но ты мог сказать об этом раньше!

– Я боялся признаться, – совершенно серьёзно ответил он.

Как оказалось, с императором прибыли сотрудники имперской службы безопасности, которую, собственно, и возглавлял Кодрум. Именно эти, будем называть их люди, занимались проблемами диких драконов. Сатуру долго и подробно, по многу раз возвращаясь к уже выясненным фактам, выспрашивали о жизни на острове. Самый въедливый из них – сухонький старичок, представившийся господином Тизли, не стесняясь присутствия императора и непосредственного начальства, напрямую поинтересовался, а не вступал ли Борн с ней в половой контакт. Его величество лишь озадаченно кхекнул, Кодрум, не скрывая недовольства, зарычал и поцарапал вмиг отросшими когтями полировку стола, а Сатура ожидаемо залилась краской и воскликнула:

– Как вы можете?!

– Я, конечно же, прошу прощения за подобный вопрос у ваших высочеств, – господин Тизли отвесил поклон в сторону Сатуры и Кодрума, – но то, что мы узнали об этом загадочном Борне, заставляет нас рассматривать все, понимаете, все, варианты.

– Тизли, – немного успокоившись, произнёс Кодрум, я не порвал тебя на кусочки только потому, что ты – лучший дознаватель имперской службы.

– Ваше высочество, потому я и лучший, что не трачу время на ненужные реверансы, – последовал невозмутимый ответ, а затем, как ни в чём ни бывало, Тизли продолжил: – Ну, так как миледи, Борн склонял вас к сожительству?

– Нет, – глухо ответила Сатура, – для сожительства у него была другая девушка. Островитянка из местных.

И допрос, а разговор больше всего походил на допрос, пошёл на новый виток. Сатуре пришлось вспомнить каждый камушек, который она перевернула в поисках лаборатории Борна, каждый овощ, который она сорвала на огороде Ильмиэ. Она много раз описывала внешность Борна, пока не предложила написать его приблизительный портрет.

– Я не художник, но какое-то сходство с оригиналом получится, – пообещала она.

Сатуре было позволено удалиться в другую комнату, где были предоставлены карандаш и бумага. Примерно за час набросок был готов, и она как раз раздумывала, нужно ли возвращаться в кабинет, где мужчины продолжали обсуждать детали поиска. К счастью, голод ли убедил прерваться, или же они пришли к какому-то решению, но появился Кодрум и пригласил на обед. Между делом он глянул на рисунок и замер.

– Что? Кодрум, не молчи! Ты его знаешь?!

– Да, – похоже, ему с трудом удалось сдержать более крепкие слова, – я уже говорил, что драконов немного, и я знаю всех. Особенно из высших семей.

– Высших семей?

– Это Оргенгхреддр Патоннор. История в целом запутанная, но когда-то давно его предки претендовали на императорский трон наравне с моими.

– И что?

– Мой прапрадед оказался физически сильнее, – коротко ответил Кодрум. – Оставим портрет пока здесь, – и он отложил рисунок, – а то позавтракать спокойно не дали, ещё и обед превратят в заседание.

Весь обед Кодрум стойко игнорировал любопытные взгляды отца и подчинённых, лишь в конце, с сожалением глянув на принесённые специально для него два яблока и пирожное, отложил их и сообщил:

– Не буду вас больше мучать. Это – Орген Патоннор.

За столом послышались ожидаемые возгласы удивления.

– Патоннор? Не может быть!

– Он же с головой ушёл в свои исследования!

– Мухи не обидит!

– Вот вам и доисследовался!

– А картинка-то складывается, милорды, – превзошёл поднявшийся шум скрипучий голос господина Тизли.

– И что сложилось в вашей картинке? – нетерпеливо спросил император.