Небо выбирает нас

Вверх по течению потянул ветерок, стихший было к ночи. Собаки заволновались, вскочили с места и, натянув поводки, бросились к берегу. Ломая ветви, пограничники ринулись за ними. Но собаки пробежали метров сто и остановились, залаяли, вытянув морды, на противоположный берег. Старшина включил фонарик и стал осматривать прибрежные кусты, но ничего подозрительного не заметил. А собаки по-прежнему рвали поводки из рук и захлебывались лаем.

— Неспроста это, — задумчиво проговорил старшина.

— А если зверь? — предложил Можеров.

— Не на того зверя обучены, — ответил старшина. — Ну-ка дай твой фонарик! — обратился он к стоявшему рядом пограничнику. Темноту рассеял более яркий луч фонаря, и старшина снова стал рассматривать каждый кустик, каждый камень. Можеров стоял рядом с ним и тоже следил за медленно продвигающимся лучом.

— Он! — словно выстрел, раздался голос старшины, и Можеров увидел в дрогнувшем луче лежавшего на противоположном берегу человека.

— Веревку, старшина! — крикнул Можеров, схватил конец веревки и стал торопливо обвязывать вокруг пояса. Старшина помогал ему. Можеров шагнул в воду, был сбит течением, и веревка сразу натянулась. Сильный, неудержимый поток сносил Можерова, но он мощными гребками пробивался к противоположному берегу. Над его головой тускло светили фонарики пограничников.

— Держи левей!

— Ниже — валун!

— Осторожней! — предостерегающе кричали ему.

Можеров с трудом дотянулся до свесившейся ветки дерева и выбрался на берег.

Климачов лежал лицом вниз, в сжатых кулаках — вырванная с корнями трава.

— Ваня! Ваня! — тормошил его за плечи Можеров.

— Веревку! Веревку привяжи! — кричали пограничники. Можеров, опомнившись, привязал к дереву веревку, потом поднял Климачова, отнес подальше от воды и положил под голову свою мокрую рубашку. Подбежал старшина, поспешно приложил ухо к груди Климачова, прислушиваясь к биению сердца.

— Жив наш лейтенант! Мы ему сейчас укольчик… Михеев! Вызывай вертолет!

ГЛАВА 20

Через несколько дней, когда Климачов после лечения вышел на службу, Дуганов построил на плацу весь полк.

— Равняйсь! — подал команду командир полка и отыскал взглядом коренастую фигуру молодого летчика. — Смирно! Лейтенант Климачов, выйти из строя!

Не сразу дошло до Климачова, что это его вызывают. Впервые после воздушного боя с нарушителем он пришел на полковое построение и так близко ощущал плечи однополчан. Сейчас для него не было выше счастья, чем стоять на своем привычном месте в строю.

Климачов сделал три неловких шага вперед и повернулся лицом к строю.

— Слушайте приказ!.. — торжественно зазвучал над строем голос командира полка. — В исключительно трудных условиях летчик не растерялся и уничтожил самолет нарушителя. Приказываю: за находчивость и мужество, проявленные в воздушном бою, и за отличное знание авиационной техники лейтенанту Климачову Ивану Алексеевичу объявить благодарность.

Стоявшие напротив Климачова видели, как побледнел у него на лбу розовый, еще не окрепший рубец.

— Служу Советскому Союзу!

После построения к Климачову подошел капитан Калинкин, крепко пожал руку.

— Ну как самочувствие?

— Нормально, товарищ капитан. Вчера вечером прошел медицинскую комиссию. Побаивался невропатолога. Все косился на мой шрам…

— На завтра буду планировать тебя на полеты, получишь контрольную зону. Посмотрим, не разучился ли пилотировать. А недели через две пойдем на воздушный бой на максимальной высоте. Ну как, зовет небо?

— Зовет, товарищ капитан.

— Может, не будем капитанить? Когда одни?

— Вам это легче…

— Ты думаешь? — Калинкин коротко глянул в грустные глаза Климачова и отвернулся. — Впрочем, с большой высоты на земле все кажется игрушечным. Однако…

— И все же вам легче.

— Однако ты знаешь, — продолжал Калинкин, — многое на земле далеко не игрушечное. Когда разглядишь поближе, поймешь, бывает боль посильней твоей личной. Ну а личную не мешает и припрятать поглубже, чтоб не ходить с ней по улицам, как на Западе безработный с плакатом на спине. Или не согласен?

— Согласен. Я только хочу сказать…

— Я все знаю. Не надо. Мы не только летать учимся, но и жить. И кто знает, где трудней: на земле или в воздухе. Иди на предварительную подготовку. А завтра встретимся на полетах.

Климачов не торопился уходить с аэродрома. Оглядывался вокруг, провожал глазами уходившие в небо самолеты.

— Товарищ майор! — окликнул он проходившего мимо командира эскадрильи Ушакова. — Что это за самолет на заправочной?

— Новая птичка в нашем полку. Первая! — с гордостью в голосе ответил майор. — Кортунов пригнал к нам новый для нас истребитель.

— Вот на нем бы слетать! — восхищенно проговорил Климачов.

— На таких и будем летать, — ответил Ушаков. — Лишь бы на учебные полигоны.

— Тогда уж лучше на спортивные пересесть, — возразил Климачов.

— Настанет время — все пересядем. Весь мир пересядет!

— Разрешите? — Климачов кивнул в сторону нового самолета.

— Вместе пойдем.

Летчики направились к истребителю. А позади них на взлетной полосе оглушающе взревели турбины. Еще одна боевая пара уходила на задание.

ПОСЛЕСЛОВИЕ