Небо выбирает нас

В доме оказались две небольшие комнаты. В первой — железная кровать с ковриком на стене, на котором висело старое охотничье ружье. У стены кухонный стол и два стула. На стене небольшая книжная полка. Во второй комнате просматривался стол под вышитой белой скатертью, на нем в стеклянной банке большой букет цветов.

— Вы разыскивали меня? Только не лгите. И как же это вам удалось? — спросила Валя.

— Когда-то был следопытом в школе, — пошутил Климачов.

— И не побоялись заблудиться?

— Нет, мне лес не страшен, а в город всего одна дорога. — Климачов украдкой наблюдал за Валей, убиравшей со стола книги на полку. При этом неловким движением Валя опрокинула флакон духов, стоявший на полке, поспешно подняла его, поставила на место и смущенно взглянула на Климачова. Встретившись взглядами, оба улыбнулись, и Климачову стало просто и легко в этой комнате и не захотелось уходить.

— Можно еще приехать к вам?

— Как хотите, — неопределенно ответила Валя.

— Дорога в город одна, одна и в Ольховку. До свиданья! — попрощался Климачов и вышел, унося с собой легкое радостное ощущение от этой встречи.

Темнело. Сквозь частую паутину дождя смутно вырисовывался лес. По улице бежали пенистые ручьи и волокли с собой мусор. Поначалу он старался обходить лужи, но потом плюнул на все и пошел напрямую.

Когда вышел на дорогу, было уже совсем темно. Несколько минут прождал попутную машину и, уже не надеясь на нее, двинулся почти бегом. Девять вечера. В пол-одиннадцатого начнется вечерняя поверка. Командир взвода — сухарь, он не простит и минуты опоздания, а если он сегодня опоздает, ему не дадут увольнения в следующий выходной.

Когда маленькая стрелка остановилась на полпути к одиннадцати, Климачов от досады и бессилия в борьбе со временем и расстоянием остановился. Вот она, окраина города. Рукой подать до училища! Дождь почти прекратился. Климачов подошел к автобусной остановке, но, когда подъехал автобус, сесть не решился и поспешно отступил в темноту, подальше от света из окон: сапоги и мундир запачканы грязью, в таком виде в автобусе не покажешься.

Глухими улицами и переулками добирался Климачов до училища. Знакомый курсант на проходной оглядел его с ног до головы, удивленно присвистнул, но пропустил. Климачов, крадучись прошел к дверям казармы и слегка потянул ручку на себя.

Кроме дневального, сначала он никого не заметил и хотел открыть дверь, как вдруг появился командир взвода.

«Дожидаешься? Жди — может, надоест!» Климачов зашел с тыльной стороны казармы, набрал пригоршню мелких камешков и по одному стал бросать в окно второго этажа, пока оно не раскрылось.

— Это ты, Иван? — послышался сонный голос Можерова.

— Кто ж еще…

— Ну заходи. Дневальный про опоздание знает, а из строя я выкрикнул, «сухарь» не заметил.

— Не заметил, а бродит. Возле дневального. Ждет, наверно, когда анекдоты травить перестанете.

— Подожди, что-нибудь придумаем, — сказал Можеров и скрылся в проеме окна. Климачов, прислушиваясь, настороженно ждал.

— Держи!

Можеров опускал из окна связанные простыни.

— Поаккуратней! Не запачкай!

— Нашел о чем предупреждать! — с усмешкой ответил Климачов, вспомнив про свои заляпанные грязью сапоги.

…Накануне выпуска из училища, за несколько дней до того, как надеть лейтенантские погоны, Климачов поехал к Вале. Дорогу в рабочий поселок он уже знал наизусть: все повороты, подъемы и спуски. Но эта поездка для Климачова была особенной. Он должен узнать, согласится ли Валя уехать с ним.

После свадьбы в день отъезда Валина мать сказала Климачову:

— Ты люби ее, не обижай. Кроме нее, нет у меня никого на свете…

ГЛАВА 6

Проснулся Климачов до звонка будильника. Почему-то болела голова. Было такое ощущение, будто ночь напролет решал набившие оскомину задачи по баллистике. Но в тот же момент он с удовольствием вспомнил, что сегодняшний день он проведет на охоте.

Всю неделю по-летнему жарило солнце. Веселым гомоном встречали каждое утро стосковавшиеся по теплу птицы. Согретая теплом земля быстро покрывалась молодой травой. Все вокруг жило и дышало весной, и лишь среди ночи нет-нет да прихватит морозец сонные лужи с серебристыми точками звезд, остекленит еще не окрепшую зелень и напомнит о последних днях утомленной зимы.

Еще засветло покинул Климачов спящий городок и добрался до невысокой горной гряды, надвое разрубившей степь. С самолета он часто разглядывал это хаотичное нагромождение из глины и камня с редкой порослью вечнозеленых кустарников. Спрятанные от холодных ветров и прогретые солнцем склоны, тесные долины, изрезанные талыми и дождевыми водами, — вот и все, что он видел сверху. И лишь однажды заметил здесь стадо овец. И ни одного аула в горах. Пустынной и неприютной казалась земля. Изредка над нею тянули на север нетерпеливые стаи гусей и уток. И было в их весенней перекличке что-то радостное и тревожное…