Небо завтрашнего дня

Все это знали, и каждый уповал на то, что имелось в его распоряжении: на деньги, на веру в Бога, на свою судьбу, на достижение современной науки, на уверенность в честность властей страны, которые не должны были бросить своих граждан на верную смерть. Именно потому на острове сохранялся полный порядок, как и в прежние времена. Никто не паниковал, демонстративно не выказывая никаких признаков тревоги. И даже если кто-то вдруг начинал вести себя чересчур импульсивно, позволяя себя критиковать бездействие властей, то подобные проявления недовольства тут же пресекались стражами порядка, и на острове вновь воцарялись мир и спокойствие. По крайней мере, в его внешнем проявлении.

Я же старалась не думать о плохом, тем более что даже если бы у меня имелось достаточно денег, чтобы выкупить для себя и сына место в бункере, то не уверена, что предпочла бы сделать этот выбор, так как отсрочка смертного приговора, на мой взгляд, хуже его своевременного исполнения. В случае неудачи правительственного эксперимента все мы окажемся в зоне поражения, и проводить остаток своих дней под тиканье таймера, отсчитывающего твой последний час, в обществе людей, постепенно теряющих человеческий облик под невыносимым грузом страха и обречённости, – такая перспектива хуже любой смерти.

«Пусть будет то, что будет!», – решила я и продолжила вести свою обычную жизнь. Правда, я стала больше времени проводить с сыном, стараясь насладиться каждой секундой общения с ним, пытаясь наговориться с ним на всю жизнь вперёд.

У нас с Климом появилась привычка перед сном совершать вечерний променад, во время которого мы делали несколько кругов вокруг нашего дома и соседних дворов. Мы с ним бродили по узеньким дорожкам, разговаривая с каждым дворовым котом или случайно пробегавшей собакой. Я рассказывала Климу о своём детстве и школьных годах, и вместе мы строили планы на будущее, мечтая, в какие страны поедем и какие города посетим, когда у нас будет чуть больше денег.

Я полюбила эти вечерние прогулки, после которых всегда быстро и мирно засыпала, не думая ни о чём. И когда настал день «Икс», и нам объявили, что через несколько часов начнётся проведение мероприятий по восстановлению озонового слоя Земли, и во избежание непредвиденных обстоятельств, связанных с распылением химических реагентов, всем необходимо надежно укрыться в своих домах и не выходить из них до соответствующих указаний, я восприняла эту весть с поразительным спокойствием, словно долгожданную весть.

Мой рабочий день в местном отделении Пенсионного фонда закончился чуть раньше обычного, впрочем, как и у всех на острове. Мобильная связь и Интернет внезапно перестали функционировать, равно как телевидение и радиовещание. Это было ожидаемо, и я даже не придала значения этому факту, потому что главной задачей для меня было как можно скорее забрать Клима из детского сада и пойти в укрытие, чтобы переждать предстоящие мероприятия по лечению прохудившихся небес. Но не успела я открыть калитку и войти на территорию детского сада, как вдруг почувствовала, что кто-то дёргает меня за рукав. Я повернула голову, чтобы увидеть того, кто решил задержать меня в этот неподходящий момент, и обнаружила старушку, которая сегодня приходила на приём в наше отделение Пенсионного фонда, чтобы узнать, не повлияют ли проводимые правительством мероприятия на своевременное перечисление пенсионных средств жителям острова, и не полагается ли ей какая-либо дополнительная компенсация за неудобства, связанные с экологическим бедствием, в эпицентре которого мы все оказались. И я подробно разъяснила этой женщине, что у неё нет ни малейшего повода для волнений по поводу своей пенсии, которая будет продолжать своевременно поступать на её счёт независимо ни от каких катаклизмов. Ну а насчёт второго пункта её вопроса, мне пришлось слегка извернуться и сообщить, что проблема денежной компенсации для жителей острова в настоящий момент не является приоритетной для наших властей. Но после восстановления экологического равновесия в наших краях, вполне вероятно, подобный вопрос будет проработан и решён в интересах местных жителей.

Но старушка долго не хотела уходить и всё расспрашивала меня о какой-то ерунде, не имевшей, на мой взгляд, никакого значения в такой важный день. И мне пришлось проявить изрядную долю терпения и проявить максимальный такт, чтобы вежливо ответить на все её вопросы, но при этом сделать это максимально уклончиво, чтобы впоследствии эта дама не могла использовать полученную от меня информацию против меня же, а также против наших властей и Пенсионного фонда в частности.

– Милочка, Вы не могли бы помочь мне? – пролепетала старушка, обращаясь ко мне.